Золотой флот приводил многих заморских правителей в трепет, но сами китайцы не стремились покорять новые территории. Они требовали простого формального признания китайского императора своим господином, после чего следовал обмен «данью» и щедрыми ответными дарами. Выяснилось, что другие страны слишком бедны по сравнению с Поднебесной, дабы торговля с ними могла принести заметные доходы. Китайская государственная «коммерция» предполагала целью хотя бы просто окупить расходы на содержание громадного флота.
В результате походы Чжэн Хэ в Западный океан обернулись баснословными убытками, сопровождавшимися смертью десятков тысяч моряков. Подобные экспедиции были признаны примером вопиющей неэффективности.
После смерти Чжу Ди (и его внука Чжу Чжаньцзи) не нашлось желающих продолжать развитие мореплавания. Большинство китайских императоров расценивали торговлю не как источник прибыли, а как возможность обогащения и возвышения нежелательных социальных групп (например, купцов). В итоге океанские путешествия оказались вовсе запрещены. Чиновники, желая воспрепятствовать растрате государственных средств и бесцельной гибели сограждан, уничтожили многие документы о плаваниях Чжэн Хэ.
Еще о китайской реакции
Властями империи запрещали не только мореплавание. В XIV веке Китай отказался от использования прядильного станка, приводимого в движение энергией воды. В XV веке в стране были практически изъяты из обихода механические часы и свернута разработка механических приспособлений. В том же веке основатель династии Мин император Хун У повелел наказывать поркой всякого, кто без разрешения властей отправится на расстояние далее 35 миль от дома. Полагалось, что эта мера поможет придать Китаю образ буколического рая из «прошлого». Кроме того, Хун У попытался запретить серебряные монеты, дабы коммерция и деньги не разлагали стабильные отношения в обществе. Из этих же соображений вся внешняя торговля отдавалась под контроль государственных чиновников и официально называлась выплатой дани.
Орды кочевников столетиями накатывались на Китай и ассимилировались им, но никто не был заинтересован в изменениях — лучшим решением из века в век оказывалось восстановление старого порядка. Китайских императоры старались остановить в Поднебесной время, но их попытки не могли оставаться успешными бесконечно. В конце концов, страну настигла немезида. «Немезидой» назывался первый британский мореходный железный военный корабль.
Опиумные войны
Иезуиты были не единственными европейцами, желающими проникнуть в Китай. Если оглянуться на первую половину второго тысячелетия, то Европа предстанет бедным отдаленным полуостровом на окраине огромного китайского мира, где находилось всё настоящее богатство. Доступ в Азию европейцам перекрывали сначала византийцы, а затем — мусульмане. Крестовые походы во многом представляли собой попытку пробить дорогу к азиатским рынкам через Ближний и Средний Восток. Когда это не сработало, некоторые авантюристы отправились морем на запад. Но и эта попытка также оказалась в некотором смысле неудачной: вместо «Индий» за морем обнаружилась Америка, торговать с которой было почти невозможно. Однако мировая торговая система все же начала стремительно меняться.
Да, Китай был сказочно богат, но его процветающая экономика испытывала дефицит серебряных монет. В Америке же оказалось много серебра. Испанцы заставили индейцев добывать серебро для европейских нужд, но вскоре добрая треть это серебра оказалась в Поднебесной. Из-за чая.
Торговля китайским чаем достигала астрономических масштабов. К 1790-м годам британская Ост-Индская компания ежегодно доставляла в Лондон 23 миллиона фунтов чайного листа. Прибыль была огромной! Однако имелась одна проблема: европейская экономика не могла произвести почти ничего нужного китайцам. Правительство Поднебесной не испытывало интереса к ответному импорту британских товаров. Когда лорд Макартни приехал в Пекин добиваться открытия рынков, император Цяньлун решительно отказал ему, сообщив, что не имеет ни малейшей нужды в странных незамысловатых английских поделках: