Я стараюсь не зацикливаться. Это всего лишь хроническое и неизлечимое заболевание, но лучше, чем потерять конечность, а то и того хуже. Однако от этого моя жизнь стала сложнее, чем у большинства. В отличие от других двадцатидвухлетних, я не могу пойти потусоваться на выходных и напиться до беспамятства, потому что получу не простое похмелье, а такое похмелье, которое меня убьёт. По сути дела, если я буду неосторожна, то могу легко заболеть. Мне потребовались годы, чтобы оставаться здоровой как можно дольше.
Я поднимаю майку и выбираю новый участок кожи. Я вообще-то всегда ввожу себе в одной и той же области живота, но не два раза в одно место, так как это может привести к инфекции. Когда я была маленькой, то ужасно боялась игл, но теперь я к ним привыкла и едва чувствую боль.
Закончив, я снимаю пижаму и одеваю свои зелёные конверсы вместе с голубым платьем. Я заплетаю волосы в косу и замечаю корзинку, стоящую в дальнем углу. Когда я подхожу, чтобы посмотреть, то понимаю, что это набор кремов для ухода за ногами.
Люди-диабетики уделяют особое внимание своим ногам. Саша знает об этом и поэтому купила мне набор, чтобы я соблюдала свой режим.
Внизу она вместе с Робом сидит за столом и ест.
— Привет, Лана, твоё в пластиковом контейнере, — говорит Саша.
Я киваю и открываю его. В нём находиться курица, лапша и тушёные овощи. Я кладу всё на тарелку и ставлю на стол, прежде чем неожиданно и слегка обнимаю Сашу.
— За что это? — удивлённо спрашивает она с набитым ртом жареного риса.
— Я видела набор, — говорю с улыбкой. — Спасибо.
Она пожимает плечами.
— Не за что. Знаю, он тебе понадобиться.
— Что за набор? — задаёт вопрос Роберт, хмурясь.
— Не твоё собачье дело. Просто ешь, — говорит Саша.
Роберт пожимает плечами и возвращается к запихиванию еды в свой рот.
— О, забыла сказать, — говорит Саша. — Некоторые ребята придут сегодня.
— Круто, мне бы хотелось увидеть их снова.
Я только однажды встретилась с друзьями Саши из Лондона, когда приезжала на выходные пару месяцев назад. В то время Роберт был с Карой во Франции. Это единственная причина, по которой я согласилась приехать: у Саши и Роберта одни и те же друзья. Они мне напоминают немного актёров из сериала «Золотая молодёжь Челси», не будучи такими преувеличенными богатыми молодыми английскими людьми.
Вообще-то, друг Саши, Алистер, скоро станет мои новым боссом. Когда Саша сказала ему, что я снова приеду и мне нужна работа на неполный рабочий день, то он предложил взять меня к себе в «Баккино». Ему только двадцать пять, но он уже начал управлять заведением два года назад, когда его отец — владелец нескольких различных итальянских ресторанов в Лондоне, отошёл от дел. Забавно, но мне казалось, что его семья даже не из Италии.
Словно прочитав мои мысли, Роберт усмехается и говорит:
— Слышал, ты собираешься работать в ресторане Алистера. Тот, что за углом папиного офиса на Найтсбридж. Я всегда хожу туда обедать.
— Замечательно, — бормочу я, но в тоже время, опасаюсь, что буду видеть Роберта намного чаще, чем планировала. По крайней мере, это только на лето. Я поднимаю глаза и вижу, что он смотрит на меня. Мужчина выглядит взволнованным перспективой увидеть меня работающей. Хм, возможно, он планирует стать трудным клиентом.
Я отворачиваюсь от него, чтобы поговорить с Сашей.
— Так что же случилось с поп-звездой сегодня? Она сделала что-то нереально сумасшедшее?
Саша качает головой.
— Не-а, не совсем. Она бросила окурок от сигареты в папарацци в приступе ярости. Я должна была собрать воедино её мотивы такого поведения. Это удручает. Девушке только восемнадцать, а ей уже преподнесли и славу, и богатство на серебряном блюдечке. Что они от неё ждут? Покупку дома в пригороде и портфельные инвестиции? (прим. пер.: инвестиции в ценные бумаги с целью получения дивидендного дохода и дохода от прироста капитала).
Роберт указывает вилкой на свою сестру.
— Я говорил это однажды и повторю снова — в тебе слишком много сочувствия для такой работы. Журналисты должны быть безжалостными. Они не могут заботиться о звёздах, не ранив собственными словами. В то время, как ты, сестра, заботишься. Это твоя природа. Ты не Перис Хилтон.
Вот это, да. Я удивлена, что Роберт вообще знает значение слова «сочувствие». Но опять же, у него, вероятно, зуб на журналистов, пишущих сплетни. Ведь они являются его главными врагами, когда дело доходит до конфликта со своим клиентом.