— Какая…
— Тебя нет в Лондоне, Лана.
— Оу.
Его улыбка становится шире, когда он хрипло шепчет:
— Точно, «оу».
— Ну, что ж, — говорю я, отряхивая руки, — лучше я пойду в библиотеку.
— Ты и половины не съела.
Я устало смотрю на поднос, понимая, что Роб прав, и быстро опускаюсь на сидение и выпиваю глоток воды.
— Малыш, я здесь не для того, чтобы ты чувствовала себя не в своей тарелке, — говорит он, опираясь на стол обеими руками и наклоняясь так, чтобы видеть мои глаза.
У меня перехватывает дыхание от нежности в его взгляде.
— Я здесь для того, чтобы сделать то, что обещал. И собираюсь доказать тебе, что именно я тот мужчина, который тебе нужен.
— Роберт, не нужно этого делать, — шепчу я, не глядя на него.
— Я сделаю это, Лана. Слушай, почему бы тебе не присоединиться и не поесть со мной и моими друзьями? Ты выглядишь очень одинокой?
— Всё нормально, — говорю я, изучая двух женщин и мужчину, с которыми он пришёл. — Рада, что ты завёл себе друзей.
— Ну, у нас, в общем-то, и выбора не было. Мы — единственные взрослые на нашем курсе. Поэтому либо мы объединяемся, либо зависаем с компанией раздражающих восемнадцати леток.
Как только Роб говорит это, один из парней в одежде семидесятых выскакивает из-за стола и начинает исполнять танец Джона Траволты.
— Видишь, что я имею в виду?
Я не могу удержаться и хихикаю.
— Тебе бы лучше пойти и съесть всё, пока не остыло.
— Да, — вздыхает он, поедая меня глазами, — ты права. Увидимся, Красная Шапочка.
С этими словами Роб возвращается к столу. Остаток дня я стараюсь не попадаться ему на глаза. Когда я вечером возвращаюсь домой, мама и Лиз сидят на кухне, пьют чай и болтают. Я без сил падаю на стул около них. Никогда бы не подумала, что так много сил понадобится для того, чтобы избегать кого-нибудь.
— Милая, хочешь чашку чая? — спрашивает мама.
— Не отказалась бы.
Лиз весело смотрит на меня. У неё на лице широкая улыбка и довольный блеск в глазах.
— Лиз, хватит пялиться. Ты меня пугаешь.
Мама наполняет чашку и добавляет молока.
— Лана, не разговаривай так с Лиз.
Я устало смеюсь.
— Что? Это правда. Она мне так улыбается, словно я только что сказала о покупке для неё нового дома.
— У меня сегодня хорошее настроение, — говорит Лиз. — Что с того?
Едва мама отводит взгляд и подмигивает мне.
— Держи. Сегодня Лиз просто радостная. Нет нужды быть грубой, — говорит мама, убирая грязные тарелки в раковину.
Когда она открывает кран, Лиз наклоняется и сжимает мою руку.
— Знаешь, Роберт здесь. Он учится в «Тринити», как и ты.
— Да, знаю. Я столкнулась с ним сегодня, — говорю я.
У неё округляются глаза и загораются любопытством.
— Оу. И как всё прошло?
— Отлично, — и я прищуриваю взгляд, — есть что-то, чего ты не рассказала мне, Лиз?
— Нет, нет, конечно, нет, — отвечает она, сжимая губы и стараясь не улыбаться.
— Лиз.
— Что?
— Роберт что-то тебе сказал, не так ли?
— Возможно.
Я глубоко вздыхаю.
— Так ты знаешь о нас?
Она сжимает мою руку и взволновано ёрзает в кресле.
— Да. И раз так, знай, я скрестила пальцы, чтобы ты вернулась к нему. Он действительно начал жизнь с чистого листа. Я и не думала, что такое возможно, но мой мальчик по уши влюбился в тебя.
— О чём вы двое шепчетесь? — спрашивает мама, отворачиваясь от раковины и вытирая руки о фартук.
Я смотрю на Лиз и мотаю головой, чтобы она ни слова не говорила маме.
— О, пожалуйста, давай я скажу ей, Лана!
— Лиз! — протестую я, ужасаясь её несдержанности.
— Скажешь мне что? — спрашивает мама.
И прежде чем я успеваю остановить женщину, Лиз всё разбалтывает:
— Роберт и Лана встречались.
Мама тут же опускает руки вниз.
— Повтори, пожалуйста?
— Твоя дочь и мой сын влюблены друг в друга.
— Были влюблены, Лиз. Прошлое время. Теперь всё кончено, — вру я.
Я тяжело сглатываю и смотрю на маму. У неё на лбу бьётся жилка.
— Лана, пожалуйста, скажи, что это неправда.
— Ох, да брось, — говорит Лиз. — Мой мальчик больше не такой шалопай, каким был раньше. Он повзрослел. Только подумай об этом, Фиона. Наши дети могут пожениться — как это было бы прекрасно? Мы станем практически сёстрами.
Строгое выражение лица мамы смягчается, как только она заряжается энтузиазмом Лиз. Вытащив стул, она садится и смотрит на меня с любопытством.
— Ты сказала, что всё кончено. Что произошло?
— Ничего особенного, — снова вру я, — просто не получилось.