Похоже, к концу ночи на мне не остается ни одной не обласканной части тела. Затем я оказываюсь сверху, двигаясь вверх и вниз, с нашими переплетенными руками. Роб смотрит на меня снизу вверх, приоткрыв рот в изумлении и вожделении.
— Выходи за меня, — резко выдыхает он, сжимая мои руки.
Я тут же перемещаюсь назад, но не прекращаю двигаться. Ни разу в жизни я не чувствовала себя такой уязвимой, как, в общем-то, и Роберт.
Я с трудом отметаю свои туманные похотливые мысли и шепчу:
— Окей.
Роб счастливо улыбается и секундой позже кончает. Я всё ещё сижу сверху, прижимаясь к нему, так как голос меня не слушается, и обхватываю его руками, в попытке показать, как сильно его люблю. Спустя некоторое время вижу, как блеск во взгляде Роба потухает, и он погружается в глубокую дремоту. Нежно погладив его волосы, я говорю в тишине пустого дома:
— Ты мой.
Никто не слышит меня, но блеск глаз Роберта снова вспыхивает, и я вижу, как он улыбается.
На следующее утро мы спим до десяти или одиннадцати часов. Кажется, мой мочевой пузырь вот-вот лопнет, поэтому я надеваю одну из футболок Роберта и бегу в ванную комнату. К сожалению, мне не удаётся остаться незамеченной, так как Лиз идёт прямо по коридору.
У женщины загораются глаза, когда она видит меня, а на губах появляется улыбка.
— Это значит то, что я думаю?
Я не могу сдержаться и улыбаюсь в ответ.
— Да, Лиз. Именно это.
Думаю, она чуть не плачет, так как потом вытирает глаза.
— Для моего сына ты стала удачей года, Лана Суини. И не думай, что я об этом забуду.
«Для меня он тоже стал удачей», — думаю я.
Смущённая её похвалой, я иду в ванную. Когда выхожу, то замечаю, что Роберт принёс мою сумку из машины, где я оставила её прошлой ночью. На завтрак Лиз готовит нам омлет, после которого, в поисках своей одежды, я иду в комнату Роберта.
Она лежит на полу сухая, но немного смятая. Я всё равно надеваю её, зная, что мне только потребуется пересечь поле, чтобы добраться до дома. Как только я заканчиваю одеваться, заходит Роберт, прижимает меня к двери, а затем целует долго и неторопливо. Едва он даёт мне глотнуть воздуха, я сообщаю ему, что мы увидимся позже, и ухожу домой.
На улице ветрено, но довольно тепло, поэтому я иду обходным путём через разросшуюся траву на заднем дворе Лиз на краю холма. Я сажусь на траву, по которой пробегает лёгкий бриз, словно оживляя её на пару мгновений. Ветерок чуть щекочет мои ноги. Обхватив колени руками, я сижу там довольно долго, вдыхаю запах моря и наблюдаю за умиротворённым перекатом волн.
Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я слышу рядом чьё-то движение. И слева от меня усаживается Роберт.
— Я думал, ты пошла домой, — говорит он, мягко поглаживая мою кожу кончиками пальцев.
— Я уже шла, но потом решила немного посидеть здесь.
Роб улыбается и кладёт руку на мою ногу. Нагнувшись, мужчина проводит носом по моему колену. Мы умиротворённо молчим, и он говорит:
— Прошлой ночью я попросил тебя выйти за меня замуж.
Слегка наклонив голову в его сторону, я улыбаюсь в ответ:
— Знаю, я помню. Это был не совсем обычный способ сделать предложение.
— Это верно, но ты всё равно сказала «да».
Глупо усмехнувшись, я отвечаю:
— Насколько я помню, я сказала «окей».
— Это одно и то же.
— Ага.
— Я не имел в виду, что ты должна начать планировать свадьбу и всё остальное, — хихикает Роб. — Просто хочу, чтоб ты знала, что однажды станешь моей женой. Понимаешь, зная это, я чувствую себя спокойнее.
Повернувшись к нему, я поднимаю наши ладони с переплетёнными пальцами.
— Я стану, Роберт. Однажды.
— Однажды, — отвечает он, откидывая нас на траву.
Глядя на яркое голубое небо, я понимаю, что наше будущее приобретает очертание. Будущее, совершенно отличное от прошлого. Оно будет ясным, и в нём не будет никаких масок. Никаких притворств и никакой лжи.
В этот момент моя душа парит, потому что очертания этого будущего успокаивают и меня.
Конец