— Да, просто мне нужно немного времени, чтобы восстановиться после такой паники, — отвечаю я.
Роб кивает, поглощая меня взглядом своих карих глаз. Подвинувшись поближе, он кладёт свои руки мне на плечи и нежно сжимает их.
— Естественно, ты напугала меня. Мне не нравится видеть тебя больной.
— Это естественно для такой ситуации, — говорю ему я. — Мне нужно быть всё время очень осторожной. Это утомительно.
— Ты не можешь давать слабину, — добавляет он.
— Точно, — говорю я, съедая ещё одну вилку жаркого, и откладываю её в сторону.
— Моё поведение на этой неделе ничем не помогло, — продолжает Роб
— Точно, но я тоже виновата. Мне не следовало удалять те фотографии. Даже если мне не нравится быть в центре внимания или способ, который ты использовал, чтобы сделать их, они были твои, а я уничтожила их.
Роб задумчиво улыбается потере и поворачивает голову.
— Ну, я всегда могу сделать ещё.
Он проводит большим пальцем взад-вперёд по крошечному пятнышку на коже моего плеча, и моё сердце ускоряет темп.
— Так или иначе, зачем тебе подобные фотографии? В них нет никакого смысла.
— Для меня в них есть смысл. Большие сцены — это хорошо и здорово, но я человек деталей. Это небольшие вещи, которые завораживают меня.
— Это очень... профессионально. Я никогда не думала, что ты — художник, но сейчас, когда думаю об этом, отчасти, да. То, как ты используешь камеру — это необычно и уникально. Ты не делаешь снимки, как большинство людей, просто и прямолинейно. Твой материал всегда под определённым углом, с которого другой человек и не подумает, что его снимают, — я делаю паузу, чтобы увидеть, как он впитывает мои слова, будто они смысл его жизни. — Как я сказала, они профессиональные, — заканчиваю я, смущаясь.
Роб широко улыбается мне и крепче сжимает мои плечи.
— Ах, ты понимаешь меня, Красная Шапочка. Я не был уверен, понимаешь ли ты, но ты понимаешь.
Мой телефон гудит на тумбочке с именем Саши, вспыхивающим на экране. Я отстраняюсь от Роберта и отвечаю на звонок.
— Привет, Саша, что случилось?
На заднем плане шум и музыка. Похоже, она в пабе или ресторане.
— Привет, малыш, ты дома, в целости и сохранности?
— Да, на самом деле, я уже в постели. У меня был тяжёлый день, поэтому здоровья ради, я легла спать пораньше.
При этом Роберт издаёт громкое мурлыканье, потирая моё плечо. Я толкаю его локтем, чтобы он заткнулся.
— Что это? — спрашивает Саша.
— Ммм, просто фильм на моём ноутбуке.
— О, хорошо. Ну, а с тобой всё в порядке? Тебе не нужно, чтобы я вернулась домой, верно?
— Нет, со мной всё хорошо. Ночной сон, и я буду в полном порядке.
Роберт хихикает и снова мурлычет. Я сильнее толкаю его локтем. Он начинает целовать мою ключицу, и я таю.
— Круто. Прости, я не сказала об этом раньше, но парни с работы устроили импровизированную вечеринку, и меня заставили пойти на неё. Я буду дома поздно, если в конечном итоге, не усну у кого-то на диване.
— Ладно, Саша, веселись, — говорю я.
— Спи спокойно, малыш, — говорит она, заканчивая разговор.
Я хмурюсь на Роберта.
— Ты — дьявол. Если бы она узнала, что это был ты... что бы ты тогда делал?
Выпрямившись, он отстраняется и смотрит на меня.
— Кого это волнует? Чем раньше она узнает о нас, тем лучше.
— Нас? — спрашиваю я.
— Нас, — твёрдо заявляет он и начинает дорожку из поцелуев вниз по моему горлу, а рукой продвигается по моей ночнушке к вершине бёдер.
Воздух покидает мои лёгкие, и я чувствую, как нарастает беспокойство — это то, что происходит со мной, когда я остаюсь наедине с парнем, и всё начинает двигаться в сторону интимности. В моей голове вспыхивают картинки в непрерывном замкнутом круге истории моей мамы с места преступления.
— Мы не можем, мне тяжело дышать. Саша будет дома.
Он смеётся, не переставая целовать меня.
— Саши не будет дома.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что я знаю, где она на самом деле, и это не рабочая вечеринка.
Я отталкиваю его от себя.
— Что?!
Роб откидывается на спинку кровати, выдувая воздух через рот.
— Удивительно, как ты можешь быть так близко с моей сестрой, Лана, проводить с ней так много времени, и всё равно ты до сих пор ещё по-настоящему не знаешь её.
Я скептически прищуриваю глаза.
— Я знаю Сашу лучше, чем большинство людей.
Он ухмыляется.
— Ты совершенно слепа. Ты даже не видишь самое очевидное. Возможно, ты очень близка, но никогда не сможешь взглянуть на всю картину целиком.