— Есть, если этот факт является оскорбительным.
Я смеюсь над этим.
— Твоё эго настолько хорошо отточено, Роб, и я не думаю, что ты способен обижаться на критику.
— Это только потому, что ты не можешь критиковать совершенство, — отвечает он и остро, как бритва усмехается.
— Задели, — закатываю я глаза, когда Саша возвращается в комнату.
— Звонили с работы, — говорит она. — Очевидно, какая-то поп-певица сошла с ума, и начала тусить с друзьями по городу. Они хотят, чтобы я осветила это, — выдыхает подруга, выглядя нервной. Понятное дело, что неуверена, оставляя меня в доме с Робом.
— Ты иди, а я буду распаковывать вещи, так или иначе, — говорю я ей.
Она улыбается.
— Ладно, тогда позвони мне, если тебе что-то понадобиться. Я привезу ужин, когда закончу. Китайская еда подойдёт?
— Китайская еда будет замечательно, сестрёнка, — говорит Роберт.
Она слегка шлёпает его по голове.
— Тебя никто не спрашивал, сволочь, — она смотрит на меня, ожидая ответа.
— Мне нравится китайская еда. Просто убедись, что возьмёшь то, что я смогу съесть, — говорю я уклончиво.
Саша — один из немногих людей, которые знают, что у меня диабет второго типа. Это не совсем то, что я хочу афишировать, потому что мне не нужна ничья жалость. Но это значит, что я всегда должна быть осторожна с едой.
Роберт озадаченно смотрит на меня. Он никогда не знал о моей ситуации, и я предпочитала оставить всё как есть. Зная его, я опасаюсь, то он может попытаться украсть мой инсулин в качестве шутки.
— Хорошо, увидимся через два часа, — говорит Саша, прежде чем исчезнуть на лестнице.
После того, как захлопывается входная дверь, Роберт гогочет и потирает руки.
— Теперь ты полностью предоставлена мне, Лана.
— Убирайся из моей комнаты.
— Этот дом принадлежит моему отцу, так что технически это больше моя комната, чем твоя.
— Ты должен знать, что я расскажу Саше всё, что ты сказал мне, когда она вернётся. Лучше веди себя прилично.
Господи, я слышу дрожь в своём голосе, как и Роберт. Он умело может превратить меня в испуганную маленькую девочку. «Может, это уже и не такая хорошая идея, находиться рядом с ним всё это время. И, может, моя мама была права, когда рассказывала об изнасиловании», — мрачно вспоминаю я.
Он изучает меня долгое время, а затем встаёт с постели.
— Хорошо, если ты собираешься пойти и поплакать, тогда я пойду.
— Я не плачу.
Он смотрит на меня почти сочувственно, когда оборачивается, стоя у двери, но я могу быть не права.
— Конечно же, нет.
Дверь закрывается, и я бросаюсь на кровать, пряча лицо в ладонях.
Глава 2
Распаковав свои вещи, я иду и принимаю долгую ванну. Так как я сегодня встала в пять утра, чтобы успеть на самолёт, то сейчас очень устала и собираюсь немного поспать.
Спустя несколько часов, меня будит стук, и я медленно протираю глаза, прежде чем открываю их. Когда я это делаю, то чуть не падаю с кровати от страха, потому что на меня смотрит пара тёмно-карих глаз.
Роберт сидит в кресле, которое он пододвинул к моей кровати, и стучит ногтями по ночному деревянному столику. Это затягивается, и я чувствую, что краснею. Я заснула на кровати в шортах и обтягивающей майке, не накрывшись даже одеялом. И Роберт поедает меня взглядом.
— Какого чёрта? — бормочу я, пытаясь понять сон это или нет. Хотя после того, как я поморгала кучу раз, Роберт всё ещё сидит здесь, но теперь улыбаясь.
Я пристально смотрю на него, на то, как он берёт на себя наглость прийти сюда, пока я сплю, но мужчина ничего мне не объясняет.
— Отличная работа, Роб. Ты преуспел в том, чтобы напугать меня до чёртиков, но теперь можешь уходить.
Уголок его губ дёргается, но он продолжает стучать.
— Напугать тебя? Не понимаю о чём ты.
— Ты знал, что тебе нужна помощь? Не удивительно, что твоя подружка выперла тебя из твоей же квартиры, особенно, если ей приходилось мириться с этим поведением.
На долю секунды он вздрагивает, а затем начинает смеяться.
— Ты всегда такая огненно-опасная в эти дни, да? — Роб смотрит на мои волосы, которые спутались из-за того, что когда я заснула, они были влажными. — Полагаю, эти дреды сейчас в самый раз. — Его глаза двигаются ниже и останавливаются. — Теперь этот наряд сидит на тебе намного лучше.
Я презрительно смотрю на него, не понимая, на что он намекает, пока не опускаю глаза вниз и вижу, что я без лифчика. Чувствуя смущение, я отвечаю: