— Ты не веришь, что я держу своё слово, не так ли? — спрашивает Роб.
— Я не гадалка. Не знаю, что ты сделаешь в будущем.
Мужчина подходит к окну и стоит, молчаливо уставившись на улицу. Наконец, его напряжение спадает, и Роб закрывает шторы.
— Прости, что нагрубил тебе, — тихо говорит он.
— Не нужно извиняться. Ты напряжён, — говорю я, стягивая одеяло и забираясь в постель.
— Можно я посплю здесь сегодня ночью? — спрашивает он, выглядя потерянным.
— Да, — выдыхаю я. — Я хочу этого.
Я представляю себе, что Роб снова может касаться меня, как делал это раньше.
Мужчина начинает раздеваться, пока не остается в одних трусах, и забирается ко мне в постель. Я выключаю лампу и поворачиваюсь на свою сторону. Роберт сразу же обнимает меня и притягивает к себе.
Я лежу в ожидании, но вскоре становится ясно, что спать со мной — это всё, что он намеревается делать сегодня ночью. Его дыхание замедляется у моей шеи, и только я полагаю, что возможно, он спит, как Роб устало шепчет мне на ухо:
— С тобой у меня самые лучшие сны.
Я поворачиваюсь, чтобы поцеловать кончик его носа, и вижу, что он уже спит.
На следующее утро Роберт и Саша уезжают рано на работу. Я одеваюсь вместе с ними, хотя у меня ещё есть несколько часов до смены. На пороге Роберт долго и глубоко целует меня, и я прощаюсь, странно скорбя, что не увижу его весь день.
— До встречи, — говорит он, лукаво делая паузу, прежде чем заканчивает: — любимая.
У меня открывается рот от удивления.
— Любимая? — спрашиваю я, пока он выходит из дома, повернувшись ко мне лицом.
— Да.
Я смеюсь.
— Ладно, тогда, любимый. До встречи.
Весёлый смех Роба доносится с подъездной дорожки, и он исчезает на улице. Это хорошее настроение поражает очевидным контрастом с его настроением в дальнейшем. Я на работе просто прибираю после обеденной суеты и смотрю в окно. Роберт идёт через дорогу к ресторану, весь в чёрном, похожий на ангела-мстителя. Его рот плотно сжат, а поза кажется напряжённой. Этот факт ещё более усиливается, когда он проходит мимо столиков и стульев на улице, пнув один из стульев в приступе ярости.
Алистер стоит у бара, подсчитывая деньги в кассе. Он видит, как Роберт пинает стул, и входит в ресторан.
— Эй, что тебе сделал этот стул, приятель? — шутливо отзывается мужчина, так же опасаясь нрава Роберта.
Тот не смотрит на него, а вместо этого снимает солнцезащитные очки и взглядом ищет меня. Неожиданно я чувствую себя добычей.
— Мне нужно ненадолго воспользоваться твоим офисом, — говорит он Алистеру, приближаясь ко мне. — О, да, а Лана пусть сделает перерыв.
— Ладно. Не торопись, — отвечает Алистер, поднимая брови и бросая вопрошающий взгляд на другую официантку Данни.
Пожав плечами, та продолжает вытирать столики. Прежде чем я понимаю, Роберт хватает меня рукой за запястье и тянет в заднюю часть здания в офис Алистера. Он с шумом захлопывает дверь, тащит к столу и поднимает меня, чтобы усадить на столешницу.
Роб быстро расстёгивает мою блузку и снимает её. Бюстгальтер, который одет на мне — это белое кружево, и у него нет никакой подкладки, поэтому через ткань видна почти вся моя грудь. Роберт кажется довольным, оценивая её. Я пытаюсь прикрыться руками, но он отводит их.
— Нет, — говорит Роб охрипшим голосом. — Мне это нужно.
Мужчина садится на стул и одной рукой обнимает меня, притягивая ближе, а затем кладёт свою щёку мне на грудь. Большая часть его напряжения исчезает, и он издаёт долгий вздох.
— Что ты делаешь, Роберт? — тихо спрашиваю я, понимая, что с ним что-то случилось, но не знаю, что именно. — Вообще-то я работаю.
— У меня был чертовски дерьмовый день, детка. Мне просто нужно побыть с тобой несколько минут.
— Хорошо, — шепчу я, чувствуя бабочек от того, что Робу нужно побыть со мной, чтобы улучшить его дерьмовый день.
Я позволяю ему положить на меня голову и дышать несколько минут, прежде чем спрашиваю:
— Что случилось?
Роб вздыхает, давая понять, что не очень хочет об этом говорить, и ему требуется несколько минут, чтобы ответить.
— У меня была большая ссора с отцом. Есть один телеведущий, который пришёл в офис сегодня на встречу, потому что ищет нового представителя для связи с общественностью. Я пошутил по поводу телевикторины, которую он ведёт немного нелепо, а тот обиделся. Мы закончили встречу, но было ясно, что парень не собирается подписывать с нами контракт. Отец обвинил меня в потере контракта. Он сказал, что даст Джимми повышение по службе, ради которого работал я. Чёртов придурок.