Остров был назван в конце XVIII в. в честь испанского колонизатора генерала Бернарда де Галвеца. Город здесь основали в середине XIX в., и к приходу урагана на рубеже XIX—XX вв. он стал одним из наиболее богатых и больших населенных пунктов Техаса. Это и не удивительно, учитывая его географическое положение, — обычная для тех мест нестерпимая жара удачно компенсировалась прохладным морским бризом. В таком месте комфортно как жить, так и отдыхать.
К тому же городской порт в то время входил в тройку крупнейших в Америке. Он занимал 1-е место по отгрузке хлопка и 2-е — по приему иммигрантов из Европы. Благодаря этому Галвестон процветал. Его электрифицировали и телефонизировали первым из всех городов Техаса, здесь впервые заработали почтовое отделение, адвокатская контора, частный банк, оперный театр, университет, трамвайное сообщение.
Поскольку незадолго до урагана была проведена перепись населения, то количество жителей известно — 38 000 человек (в том числе много миллионеров — больше всего в США), из которых только 1000 человек проживали не в городской черте. В Галвестоне как в важном коммерческом центре имелись консульства 19 стран.
Администрация города еще, задолго до трагедии 8 сентября советовалась с метеорологами и горожанами, после чего приняла решение не возводить морскую дамбу, предназначенную для защиты от тропических циклонов. На памяти местных жителей их было немало, но они никогда не причиняли особого беспокойства. Все согласились с тем, что вместо траты на очень дорогую дамбу деньги можно было пустить на что-нибудь другое, более полезное.
Хотя о приближении тропического циклона было известно уже 7 сентября, по традиции к предупреждениям серьезно никто не отнесся.
Тем временем анонимная воздушная стихия (имена ураганам стали давать позже) двигала к острову стену воды. Сперва казалось, что это не страшно, поскольку поднялся северный ветер, который должен был повлиять на надвигавшийся с юго-востока циклон.
Предполагалось, что все обойдется, даже когда волны стали заливать прибрежную часть острова и расположенные рядом улицы. Понемногу уходили под воду деловые кварталы, что также не слишком насторожило людей. Их испугало, когда давление, определяемое барометрами, резко снизилось, не суля ничего хорошего. Сдерживавший напор северный ветер отступил, и путь к острову и городу для циклона освободился.
Стала быстро прибывать вода. Гальвестонцам приходилось подниматься этажами выше, потом на чердак, затем на крышу, чтобы не пасть жертвой врывавшихся в дома потоков. Когда воды Мексиканского залива соединились с водами пролива, то остров оказался целиком под водой, а его жители — в ловушке.
Ветер усиливался и не оставлял попыток сбросить с крыш паниковавших людей, которые старались схватиться за что-нибудь, но это им мало помогало, и теперь уже воздушные потоки отрывали сначала людей, а впоследствии и целые дома. Их отдирало от фундаментов, кружило в воздухе, сталкивало между собой. Ураган был беспощаден. Поврежденные ветром здания снизу подмывало и окончательно разрушало потоками воды.
Скорость ветра была настолько велика, что он без усилий поднимал, крутил и швырял, как пушинки, огромные океанские корабли. Например, судно водоизмещением 4000 т ураган закинул на 35 км от берега. Кроме того, он достал до побережья материка, охватил и сбросил с рельсов целый поезд.
Пришедшая в ярость природная стихия даже не замечала в общем хаосе маленьких человеческих фигурок, которые она носила по воздуху вместе с домами, вертела как угодно, кидала в воду, била друг о друга, топила громадными волнами, заваливала обломками и кучами мусора, не слыша их отчаянных криков, тонувших в реве и грохоте урагана. Больше всего не повезло жителям района между заливом и центральной улицей города. Циклон выбрал это место основным направлением своего удара. Здесь проживали до 90% погибших, а восточная часть города оказалась полностью разрушена.
Кошмар длился 8 ч., но даже ураганы выдыхаются — перед рассветом вода с острова стала быстро уходить и с наступлением утра исчезла почти со всех улиц. Ветер тоже пропал, умчавшись на юго-восток.