ИВАНОВ-РАЗУМНИК
«Природы радостный причастник»
«Сосен перезвон», «Братские песни», «Лесные были», — три тоненькие книжки стихов, — вот пока и все «поэтическое проявление» Николая Клюева.
Николай Клюев — поэт «из народа», пришедший в нашу сложную «культуру» из далеких архангельских и олонецких лесов. «Культура» часто обезличивает; и вот почему так, сравнительно, много у Н. Клюева стихотворений, принадлежащих не ему, а какому-то общему безликому поэту наших дней.
ведь в этих строках все не свое, чужое, наносное, ведь здесь нет ни малой частицы души Николая Клюева, ведь все это только подделка под шаблон, «общее место» поэзии. И таких общих поэтических мест не мало в стихах Н. Клюева. Даже природу перестает видеть и слышать верный ее сын, когда начинает смотреть на нее из столичных поэтических салонов и кружков. Прислушайтесь к бледным и беспомощно-банальным строкам:
Какое бессилие! Бездыханная равнина, мертвое болото, ледяное молчание, туманная безбрежность — ведь это шаблон, ведь все эти резиновые штампы давно истерты, давно продаются оптом и в розницу в любом магазине резиновых изделий! И каким образом мог обмолвиться этими чужими словами тот самый поэт, который, как немногие видит и слышит «сосен перезвон» в храме природы! Или вот еще строки, которые мог бы написать любой современный поэт из «модерна»:
И таких стихов у Н. Клюева сравнительно не мало; но это только — его дань технической выучке, «культуре»… Когда он говорит:
то ему, быть может, кажется, что куда как хороши эти «блики»! Но это, повторяю, только дань его «культурному» слову; и едва он уходит прочь от столичных кружков к природе, как сразу находит яркие слова, подлинно поэтические образы. Тут уже не беспомощные «блики», тут —
не «радужные блики» видит поэт на «балконе», нет, теперь он —
Восточная мудрость гласит: «не надо пить всей чаши, чтобы отличить пресную воду от соленой — довольно и капли». Так по одному слову можно узнать поэта — и простить ему все его «туманные мечты», «бездыханные равнины» и все пресные общие места за одни эти строки, полные поэтических образов.
И к счастью Н. Клюева — эта подлинная поэзия составляет его сущность, его душу; увидев, почувствовав ее — навсегда забываешь все «чужие» его стихи, все резиновые штампы и общие места; начинаешь ценить и любить только подлинно его стихотворения, — а их, к счастью, тоже не мало в небольшом собрании его стихов.
Целая книжка стихов его посвящена перепевам на религиозные, полу-«сектантские» темы («Братские песни»). Но не в этом сила его. Храм его — лес, и здесь, воистину, ему
И в храме этом не звон колоколов, а «сосен перезвон» слышит и любит он — Адам, изгнанный из рая и обретший свой храм на земном лоне: