- Бежим!
- Куда? - вздрогнула демоница.
- Для начала подальше отсюда, а там видно будет оторвут нам с тобой голову или погладят по ней.
Девочка немного подумала и с улыбкой маленького ангела сказала серьезно:
- Я тебя в обиду не дам.
Хм, а ведь она не врет. И ни капельки не сомневается в своих силах. И кого же это я вытащила из проклятого дома-тюрьмы?
Лев дождался ночи.
Он хотел действовать немедленно, но человек, разрывающий могилу не первой свежести мягко говоря вызовет недоумение у тихих посетителей места упокоения. А свидетелей полицейскому было жалко. Он хоть и перешел на другую сторону несправедливого закона, но лишних жертв оборотню хотелось избежать.
Ему нужна всего одна. Если он прав, то вампир будет очень голоден. Но если нет? Капитан даже думать не хотел, что он принес себя в жертву зря.
За ним наверняка уже началась охота.
Смешно.
Он никогда не дрался за место под солнцем.
Не проявлялись агрессии.
И по большому счету не интересовался ничем.
А теперь пришлось. Вот...
Сложилось так, что не за себя и не за стаю, а за ведьму готов хоть к черту на рога, хоть к дьяволу на куличики отправиться. И кучу народа положить.
Правда, если с другой стороны взглянуть, то оборотням прямая выгода будет, если прав он, если не ошибся вдруг.
Ужин исчез со стола, следом три чашки кофе. За ними еще чайничек фруктового чая и пара пирожных.
Капитан ел чисто механически, расплачивался не глядя в чек и неотрывно смотрел в окно.
Мелькали за пыльным стеклом похожие друг на друга фигуры. Сменялась радуга автомобилей за стеклом. Зажглись фонари у дороги, плеснув на асфальт тусклое расплавленное золото искусственного света.
Пора, пожалуй.
Мужчина встал, плотнее запахнул купленную в соседнем с кафе магазине куртку и вышел на улицу. Кладбище располагалось через дорогу. Подземный переход к нему в полукилометре. Удобно!
Вынырнув из затхлого квадратного зева, полицейский пошел вдоль высокой ограды. Главный вход не подходил оборотню: народу много и наверняка "лишние глаза" присутствуют. И если ведьма не дура, то ждать его будут именно здесь. У любого входа, поэтому, выйдя на второстепенную двухполосную дорогу капитан попросту перемахнул через забор, надеясь, что не успели или не додумались поставить "охранку".
Мужчина спрятался за массивным памятником, разделся, спрятал одежду и обернулся грустным бассет-хаундом с развесистыми ушами и короткими кривыми ногами. Неохотно принюхиваясь к тропинке, пес поковылял по тропинке.
Кладбище смердело.
На нем давно не хоронили обычных людей, пряча под землю или в колумбарий иных. Старые могилы служили хорошим пристанищем новым жильцам. А главное, позволяли новоиспеченным мертвецам сохранять инкогнито.
Возле одной из могил внимание Льва привлекла плачущая женщина. Здоровая, судя по запаху, и не перешагнувшая черту среднего возраста.
Такая сойдет.
Ведь вампир наверняка будет голоден и подставлять под его клыки свою шею... Кровь химероидов малопригодна в пищу клыкастым - за яд сойти сможет!
Итак, решение принято - первая жертва.
Судорога превращения передернула тело химероида. Пять минут боли, жуткий голод, пронзивший желудок болью и обнаженный мужчина тронул за плечо ничего не подозревающую женщину.
- Что? - она вздрогнула и медленно повернула голову, мельком взглянув на испачканную в земле руку, лежащую на ее плече. - Кто вы? - в слабом заплаканном голосе прорезались эмоции.
Без лишних слов Лев нанес точный удар в висок. Без звука девушка повалилась на подставленные руки. Капитан взвалил ее на плечо и втянул носом воздух.
Недалеко...
Да, вот здесь.
Он остановился через несколько рядов от могилы, над которой плакала женщина.
Хмыкнул. Право слово, лучше было сжечь вампира, но его решили наказать - обрекали на вечность во тьме со своими мыслями. Хорошее наказание для невиновного! Ярость вспыхнула с новой силой, старая остальные эмоции.
Мощными рывками загребая землю, капитан раскопал могилу. Неглубокая из-за второго гроба она воняла отчаянием.
А он не смирился. Хорошо или плохо? Скоро станет ясно.
Полицейский спрыгнул в яму, порвал тонкие серебряные цепи, опоясывающие гроб и несколькими ударами кулаков разбил крышку.
Александр находился внутри. Высохший труп московского щеголя. Рот разинут в крике, скрюченные и скрученные руки. Пробитая осиновым колом грудь.