- Они могут подождать, - сказал Тьерн. - Если они так хотят стать Мудрыми, то скоро им будет предоставлена эта возможность и без всяких научных трудов. Просто они об этом пока не знают.
- А она? - Лайн одними глазами показал на Латису, которая деловито суетилась в импровизированной студии: расставляла видео-и аудиозаписывающую аппаратуру, устанавливала свет, рассаживала гостей. По просьбе Мудрых Лайн никому еще не сообщал о том, что от них услышал. Даже Латисе.
- О грядущих переменах Мудрые сами сообщат своему народу, - ответил офицер. - Возможно, именно это станет темой вашей беседы. Кстати, Мудрые предупредили, чтобы ты взял с собой скафандр. Они хотят показать тебе свои владения.
- Мы поплывем по сосудам планетена?
- Да.
Лайн мгновенно забыл о готовящейся пресс-конференции. Он быстро, но очень ласково попрощался с Латисой. Ученые вынуждены были согласиться с тем, что зов Мудрых намного важнее их интересов. Так что уже через пару часов Лайн и Тьерн вновь оказались на берегу подземного озера.
Мудрые не заставили себя долго ждать. На этот раз Орадита Каля сопровождал всего один человеко-тюлене-крот. Своими неуклюжими руками-ластами он держал длинный узкий сверток.
Слив из внутренностей жидкость, откашлявшись и наполнив легкие воздухом, Орадит произнес:
- Рад видеть вас в добром здравии, дорогой гость. Я слышал, что день у вас расписан буквально по маленьким щелчкам... да и ночь тоже.
В голосе Мудрого звучала искренняя доброта и веселая ирония.
- Вы совершенно правы, - ответил Лайн. - Ваше гостеприимство так велико, что не оставляет мне ни одной свободной минуты.
- Вы должны нас понять. Ведь не каждый же день мы встречаем во Вселенной таких добрых друзей.
- Я и не жалуюсь... - в памяти Лайна невольно всплыла последняя ночь, проведенная с Латисой, - скорее, наоборот.
- Я понял, - озорно и совершенно по-человечески подмигнул ему Орадит и причмокнул своей присоской. - Наши народы ОЧЕНЬ БЛИЗКИ друг другу.
- Да, общего у нас много, - согласился Лайн, постаравшись пропустить мимо ушей намек Мудрого. Они с Латисой не считали нужным скрывать свою любовную связь, так что Квазаров не удивился, что и до Мудрых дошла эта информация.
- Я вижу, что на вас скафандр, - сменил тему Орадит. - Вы можете в нем плавать под водой?
- Разумеется. Скафандр полностью герметичен, - Лайн показал шлем, который держал в руке. - Когда я защелкну забрало, то полностью отгорожусь от внешнего мира. Скафандр позволяет находиться в автономном режиме шестьдесят часов.
- Столько времени нам не понадобится, - Орадит посмотрел на своего спутника. - Мы на всякий случай захватили с собой два плавательных пузыря: для вас и для Тьерна. Но, я вижу, один из них лишний. Тьерн, ты готов нас сопровождать?
- Я с радостью принимаю ваше приглашение, - слегка поклонился офицер.
- Тогда залезай в пузырь, а вы, Лайн, одевайте свой шлем. Мы отправляемся во владения Мудрых.
Спутник Орадита вытащил из своего длинного свертка сложенную в несколько раз прозрачную материю. Тьерн, видимо, уже не раз пользовался этим приспособлением, так как уверенно встряхнул ткань, заполняя ее воздухом. В результате у него получился продолговатый мешок длиной в два метра, а шириной в один. Офицер безопасности залез внутрь и при помощи небольших темных наростов в верхней части соединил края мешка.
- Он не задохнется? - на всякий случай спросил Квазаров.
- Нет, - улыбнулся Орадит. - Этот материал работает, как жабры. Из жидких тканей планетена он получает кислород и впитывает углекислый газ. - Все готовы?
- Я готов, - раздался приглушенный голос Тьерна из мешка.
- Я тоже, - сказал Лайн, включив внешние динамики скафандра, чтобы его услышали снаружи.
- Тогда вперед! - весело воскликнул Орадит, прыгая в озеро.
Лайн понял, что Мудрого радует возвращение в стихию, ставшую родной. Все-таки на берегу его тело было слишком тяжелым и неуклюжим, зато в густой жидкости оно легко парило и скользило, как стремительная живая торпеда.
Так как скафандр не был предназначен для плавания, Квазаров не мог поспевать за Орадитом. Конечно, он мог бы включить ранцевые реактивные двигатели... но, пожалуй, Мудрым вряд ли понравилось бы плавать в кипятке. Тьерн в своем прозрачном коконе вообще не имел возможности двигаться самостоятельно. Поэтому Мудрые буксировали людей, обхватив передними руками-ластами и сильно загребая задними конечностями.
Выдохнув остатки воздуха, который крупными пузырями устремился наверх, Мудрые тем не менее не утратили способность к речи. И даже наоборот, их слова стали более громкими и отчетливыми, так как в плотной среде звуки передавались гораздо лучше. Лайн даже уменьшил чувствительность динамиков скафандра, так как тихие слова Орадита казались ему громким криком.
А Мудрый не закрывал рот-присоску, рассказывая пришельцу с земли обо всех подводных чудесах, мимо которых они проплывали:
- Сейчас мы плывем по входному каналу. Он образован одним из сосудов в щупальце планетена. Не забывайте, что мы находимся всего лишь в верхнем слое оболочки этого удивительного существа. Когда-то давным-давно наши предки прорыли тоннель, чтобы пробраться в глубь тела планетена. Теперь мы огибаем так называемый "Перекресток семи сосудов". Здесь один крупный сосуд, идущий из глубины тела планетена, разделяется на шесть более мелких. Наш путь лежит вглубь, поэтому мы вплываем в основной канал.
Теперь Лайн едва мог определить ширину сосуда, по которому они плыли. На некотором расстоянии друг от друга на стенках сосуда были прикреплены светящиеся грибы, которые рассеивали вокруг слабый, но все же вполне достаточный для человеческих глаз свет. Мешок Тьерна также слабо флуоресцировал, так что Квазаров решил, что в фонаре необходимости нет. Большие глаза Мудрых, несомненно, хорошо видели в сумеречных внутренностях планетена. Кроме того, этим путем, наверняка, они пользовались много раз. Мудрые быстро и уверенно плыли вдоль цепочки светящихся грибов, а вокруг этой своеобразной "нити Ариадны" расстилался абсолютный непроглядный мрак.
Орадит между тем продолжал рассказывать:
- А теперь мы попали в зал преображения. Мы постарались приблизить капсулы ко входу в наши владения, чтобы ускорить прием беженцев с поверхности.
Глазам Лайна открылся необъятный зал. Он, в отличие от канала, был хорошо освещен. Свет исходил от тысяч прозрачных мешков, подобных тому, в котором сейчас находился Тьерн. Они были прикреплены к стенкам, а также длинными цепочками висели посередине зала. Издалека эти мешки были похожи на икринки, которые оставил целый косяк рыб после нереста. Сходство усиливалось тем, что в некоторых мешках виднелись темные фигурки, похожие на зародышей.
- Вот в таких залах люди будут преображаться в Мудрых, - говорил Орадит Каль. - Конечно, я имею в виду тех, кто захочет это сделать. Но, как мне кажется, желающих окажется немало. Не хотите ли проведать старых знакомых?
Лайн сперва не понял, кого Мудрый имеет в виду. Но не успел он ответить на заданный вопрос, как Орадит уже приблизился к одной из цепочек. Большинство мешков было пусто, но те, возле которых притормозили подводные путешественники, оказались обитаемы.
Присмотревшись получше, Квазаров едва сдержал крик. Он понял, о ком говорил Орадит. В двух соседних мешках находились Карти Бирит и Тарл Параз. А Лайн еще удивлялся, почему на этот раз его сопровождал один Тьерн. Теперь все объяснилось. Оба ученых, которые давно спорили, кому из них будет предоставлена честь стать Мудрым, теперь добились исполнения своих желаний. Квазаров помахал рукой, пытаясь привлечь их внимание.
- Они вас не видят, - сказал Орадит. - Во время преображения человек становится похож на зародыша, он заново проходит все стадии развития своего организма.
- Но внешне они никак не изменились, - заметил Лайн.
- На полное преображение требуется время. Самый длительный процесс - формирование новых внутренних органов. Внешние признаки - это второй этап. Он короче первого, но тоже весьма продолжителен. Именно поэтому раньше мы не могли сразу сделать Мудрыми ВСЕХ людей. Но теперь это стало возможным.