Пролог
Прирождённый ведьмак. Книга первая. Ученье - свет, а неучей - тьма.
Пролог.
Дин М-да-а-а... Те же стрельчатые окна, высокие сводчатые потолки и много света. Эта аудитория ничем не отличалась от других учебных классов школы-четырёхлетки - первой ступени магической «лестницы». За ней следовали шестилетка академии и четыре «круга» магистратуры. Что такое «круг», я так толком и не понял. Вроде тоже какие-то вехи на пути чародея к своему совершенствованию, но уже без привязки к конкретному времени. - Здравствуйте девочки, - торжественным голосом возвестила преподаватель и по совместительству куратор группы леди Мариэлла, не в силах скрыть своего приподнятого настроения, - знакомьтесь, это наша новенькая... то есть новенький,.. - и назвала моё имя. При этих словах вся группа, до этого буквально пожиравшая меня четырьмя парами глаз различной формы и цвета, дружно захихикала. Да-а, наверное, будь я на их месте, тоже веселился бы вовсю, но сейчас мне было не до смеха. У-у-у, прокляну-у!
Пятнадцать лет назад Стройная женщина в тёмно-бордовом платье, слегка вытянув лебединую шею, подперев тонкой аристократичной рукой точёный подбородок, смотрела в окно. Там, чуть прикрытое фиолетовыми кляксами слегка позолоченных по краям облаков, садилось за дальние-предальние горы багровое солнце. Ещё немного и краски мира окончательно поблекнут, землю окутают сумерки, а потом на их место опустится ночная тьма - самое прекрасное время суток. Никакой тебе дневной суеты: пения птиц, мельтешения зверья, плеска рыбы в ручьях. Даже вода по ночам, казалось, журчала тише. Всё замирало и засыпало в умиротворении и неге. Только редкие гости: летучие мыши, совы, да ещё какая-то мошкара нарушали тишину и покой. Ах да, ещё ночные хищники, но эти редкие слуги ночной владычицы имели свои привилегии. Сидевшая у окна госпожа всё чаше и чаще подумывала о суетности бытия, хотя, что мешало этой красотке радоваться жизни? С её-то осиной талией, грудью восемнадцатилетней девушки и внешностью... Нет, не юной прелестницы, ещё не осознавшей толком своей красоты, нежной, как только что распустившийся бутон, и не успевшей почувствовать себе цену молодой женщины, к ногам которой поклонники валятся штабелями, и даже не зрелой женщины в самом разгаре уходящего бабьего лета. Это была иная красота, которая одновременно сводила с ума и отталкивала - утончённость женщины-вампира. Аристократичные черты, бледная алебастровая кожа без единого изъяна, стремительная кошачья пластика и дикий потусторонний холод во взгляде. Только глаза красавицы были не алыми, а насыщенного тёмно-синего цвета... таких у вампиров точно не бывает... даже белок казался каким-то голубоватым...
Предыстория рода Дина, которая будет изложена в трёх рассказах «Король Милбор Первый», «Честь наёмницы» и ещё в одном... или двух
Так, вспоминая о былом, Эсме ждала вестей от внучки. И угораздило ж девчонку связаться с некромантом! Хотя... она с детства, как и Тэо, увлекалась тёмной магией. Тут они оба пошли по стопам отца. Впрочем, человек-труповод в семье - ещё не самое страшное. Гораздо хуже, если б юная бунтарка привела в дом оборотня... или орка... или, не приведи тёмные боги, - вампира... Тьфу! Только нежити нам не хватало! Эсме вспомнила себя в её годы и усмехнулась. М-да-а... Есть в кого! Вот только на душе от этого легче не стало. Наоборот, всё тревожнее и тревожнее. Как будто кто-то скребёт по сердцу острыми когтями. Неожиданно дверь в комнату с грохотом распахнулась. - Дочка! - Мама?! - удивлению хозяйки замка... вернее той, что фактически ею являлась... не было предела. Чтобы мать оставила своё многолетнее затворничество... - Дочка, что-то случилось с Эви! «Да что с ней может случиться в двух шагах от замка», - хотела было ответить женщина, но тут в проёме появилась Эля. - Мама! Ой, бабушка и ты здесь! - Что?! - одновременно воскликнули обе. - Эви! О, Эви! Её сейчас будут убивать! Проклятье! Нет ничего чувствительнее сердца матери! Эсме не раздумывала ни мгновения: - По мётлам!
Несмотря на крутившийся вокруг вихрь, ветер свистел и пел в ушах. Рядом в таких же магических спиралях пронзали быстро сгущавшиеся вечерние сумерки её мать и дочь. Жаль, что они вот так не летали вместе целую вечность... Да нет, если подумать, вообще никогда... Всё какие-то дела, заботы... Как же прекрасно вот так, втроём... если бы не повод! Эсме сразу помрачнела. Что, если сбудутся самые нехорошие предчувствия? А ведь они, сволочи, имеют такую гнусную привычку. - Ты её чувствуешь? - повернув голову, спросила она у дочери, что держалась справа, чуть сзади, в то время, как глава семьи держалась левее. Проклятье! Сейчас перевалившей за восемьдесят Эле нельзя было дать и двадцати. Гладкое лицо без единой морщинки, развевающаяся по ветру пышная грива огненно-рыжих волос, даже обычная метла, которую она оседлала, за несколько минут полёта успела пустить побеги и уже шелестела едва проклюнувшейся молодой зелёной листвой. Вот она, магия жизни в действии. Только сейчас нахмурившаяся, нервно кусающая губы дочь, совсем не казалась беззаботно-юной девчонкой. - Скорее! - простонала Эля, при этом её лицо исказилось гримасой боли, - Иначе будет поздно! - Наддайте девочки! - крикнула старшая из Шварценбергов, щедро рукой «вбухав» в своего «скакуна» изрядную толику энергии. Заискрившись и зардевшись, как раскалённая печка, помело резво рвануло вперёд, оставляя за собой хвост рассыпающихся искр. Так и «лошадку» спалить недолго. - Н-но! Не отставая, родимая! - рванулась вслед за бабушкой Эля. «Проклятье, ну что ж они так «силой» разбрасываются, будто её целое море?!» - покачала головой Эсме, но, чтобы не отстать от родственниц, тоже «добавила жару».