-что?
-пророчество сбывается Себ. Следи за ней в оба глаза. Никому, слышишь, никому сын не говори про этот разговор. Никто не должен знать, пока мы не будем в этом уверены. И после, тоже молчи, потому что я не сомневаюсь, что это она. Оберегай её сын и будь рядом.
-я понял отец, - ошеломлёно ответил я. А я даже об этом пророчестве и не вспомнил. Хотя, отец прав, всё сходится, за ней нужно понаблюдать. Хотя, чтобы там не было и будь она обычным человеком мой волк, как и я не откажемся от своего сокровища. «Моя» рыкнул волк и это не обсуждается. Ещё немного поговорив с отцом, мы пришли к выводу. Эту тему держать в секрете и мой волк согласно оскалился. Инстинкт защитника включён.
Прода от 04.05
* * *
Когда над нашим миром сгущаются тучи и становится темно, только ты – моя Луна освещаешь мой путь.
Себастьян Блэк.
Дальше побежали обычные дни. Каждое утро моя малышка вбегала в комнату, в которой я спал, и будила меня, разными способами. То песенки мне пела на ухо, от чего я не мог спать, то подушкой меня колотила. М-да, не ребёнок, а вечная торпеда. Теперь я готовил ей обед и ужин, который она с удовольствием съедала. Маргарет качала головой, говоря, что Микелину не узнать. Станислав был рад, что дочь стала более открытой. Оказалась, что до встречи со мной, свои эмоции так открыто она не показывала. Я был рад, что стал причиной таких изменений в моей девочке.
Вильям и Ян меня постоянно подтрунивали, на что мой волк скалился и рычал. Человеческая же часть говорила о том, что это обычная ревность и им было трудно смириться с тем, что отныне центром в её жизни стал я. Зато ночью, выпуская на волю своего волка и убегая в лес, всего на несколько часов (боялся оставить малышку одну), я отыгрывался. На охоте, я всегда был лидером, уводя добычу из - под носа братьев Стейн, на что их волки, бесновались. Для нашей второй сущности, охота эта как спорт. И в процессе ловли своей жертвы, он доказывает свою сноровку и ловкость и, следовательно, кто проворнее и сильнее в этом поединке, тот и лидер.
Теперь моя жизнь круто изменилась, так как в неё вихрем влетела Микелина. Все, что было раньше, стало не важно, что ж всё к лучшему. Теперь каждый вечер я слушал, как малышка играет на рояле. В один такой день я решил, когда-нибудь куплю в наш дом такой же рояль, пусть играет для меня. Моему волку нравилась музыка, хотя обычно наш слух настолько чувствителен, что такие звуки нас раздражают. Но ведь она не просто играла, когда её пальчики касались клавиш, она посылала мне и окружающим волну положительных эмоций. И весь напряженный день, смывали волны покоя и радости.
Теперь, я каждое утро требовал от ищеек отчёт, о лабораториях и людях работающих в них. Мне присылали ответы, которые совершенно меня не радовали. В них сообщалось, что учёные разворачивают свою деятельность и даже вычислили где, но подтверждение о том, что нас вычеслили не было. Самое неприятное, что всё это разворачивалось не подалёку от этих мест, но я не мог начать зачистку. Мы не нападаем на людей первыми, пока нет угрозы – это наш закон.
Теперь, всё меняется, и над этим домом сгущались тучи, поселилось некое напряжение. Единственной радостью стала малышка, которая как лучик света поселяла в наших душах любовь.
С каждым днём я узнавал что-нибудь новое о моей девочке. К примеру, то, что Станислав учит Микелину танцевать. Он рассказывал мне, что приглашал массу учителей по танцам, но с таким характером как у моего ангела, от неё все убегали, причём в прямом смысле этого слова. В один из таких вечеров я сам решил поучаствовать в её обучении. Насколько трудно обучать ребёнка - егозу я ещё не знал, но скоро убедился в этом сам. Она все время куда - то спешит. Теперь у меня появилось ещё одно качество - терпение. И когда я разучивал с ней вальс, считая вслух ритм и смотря в её счастливое лицо, я понял, что только она будет моей партнершей по танцам, и когда она вырастит, я обязательно буду чаще выводить её в свет.
Меня поражало другое. Маргарет говорила, что малышка слишком разбалованная, а я, как и мой волк считали, что она избирательна в людях. Иногда она была как колючка, в основном, когда дело касалось посторонних, но стоило мне или её родным подойти, как она убирала свои шипы, и становилось нежной розой. Хотя, иногда могла уколоть, но мне эта черта в её характере нравилась и моему волку в частности.
В этот вечер, мы всей семьёй пришли послушать, как малышка играет на рояле. Да, теперь после всех наших переговоров и споров я считаюсь членом её семьи. "А разве могло быть по-другому?" - рыкнул мой волк.