На самом деле кровать была ни при чем… Вот зачем ему надо было бередить старые раны всевозможными расспросами? Ладно еще забота о моем здоровье и вопросы касаемо его? К этому я уже успела привыкнуть. Но в свое личное… в свои сделанные когда-то ошибки, я не хотела пускать никого! И Герман не был исключением. Я не настолько ему доверяла, чтобы потрошить перед ним свою душу.
Совсем обессилев, задвинула гордыню подальше, в итоге она не стала мне помощницей. Да и разобраться с неясными эмоциями одиночество не помогло. Набрала номер Германа. Недолго слушала гудки, а услышав щелчок, поспешила начать разговор, чтобы не дать себе шанса передумать.
— Привет, — нервно пожевала губу в ожидание его ответа.
— Привет, — устало отозвался Герман и мне стало неловко. Со стороны могло показаться, что я истеричка, вспылившая на ровном месте и прогнавшая единственного заинтересованного во мне человека.
— Не занят? Можешь помочь?
— Могу, а что случилось? — скрыть обеспокоенность у него не вышло. А я внутренне всколыхнулась, поймав себя на мысли, что могу действительно быть небезразлична Герману.
— Если можешь…, — замерла, размышляя над тем, уместно ли звать мужчину в свой дом, после того как повела себя некрасиво в кафе. — Приезжай ко мне домой, все расскажу на месте.
— Хорошо, постараюсь приехать как можно скорее.
«Как можно скорее» в понимание Германа — это пятнадцать минут. Он приехал так быстро, словно все это время только и ждал моего звонка. А когда я позвонила, тут же рванул ко мне.
— Открыто, — сквозь слезы выкрикнула я, продолжая растирать ладонями разболевшуюся поясницу.
Вначале послышался хлопок двери, потом неспешная возня в прихожей, а минуту спустя в комнату вошел Герман.
— Что тут происходит, Дана?
Широкая бровь мужчины насмешливо вздернулась, а уголков губ коснулась игривая ухмылка. Герман окинул взглядом комнату и учиненный мной беспорядок. Звонко присвистнул и присел рядом со мной на корточки.
Так стало удобнее, ведь мне больше не приходилось смотреть на Германа, запрокинув голову.
— У меня ничего не получается, — слизнула с губы вновь скатившуюся слезу и было уже отвернулась, как напряженные пальцы легли на мой подбородок. Слегка удерживая, Герман повернул меня к себе лицом. Окинул изучающим взглядом, тут же перестав ухмыляться.
— Из-за этого ты ревешь? — недоверчиво прошептал он, наклонившись ко мне ближе и пальцем свободной руки ткнув во все еще несобранную кровать. — Или что-то еще случилось?
Мне почему-то показалось, что Герман чем-то вдруг обеспокоился. Тревожность пролегла в складке между нахмуренных бровей, словно он усиленно думал. Пристальнее заглядывал в мои глаза, в попытке уличить за ложь. Конечно, я же уже ему врала. О каком доверии я могла думать?
Мы оба с опаской относились к тому, что говорили друг другу.
— Спина болит, — на этот раз не соврала. От нагрузки поясницу ломило, не помогал ни массаж, ни смена позы, ни даже легкая разминка.
— Живот? Схватки? Отеки? — стал сбивчиво перечислять Герман, за малым не бросаясь вызывать скорую помощь. — Документы в машине. Мне их принести?
— Нет, не нужно, — умиленно наблюдала за его суетливыми движениями. — Я в порядке. А он, — ткнула пальцем в живот. — Явно не согласен появляться на свет, пока мама не соберет чертову кровать.
— Самостоятельной девочке нужна помощь в сборке мебели? — съязвил Герман, слегка расслабившись.
— Да, — глухо выдохнула я. — И помощь врача.
Протянула руку, показывая наспех забинтованную ладонь. Он бережно размотал бинт, критично осмотрел неглубокую рану и встал, увлекая меня за собой.
— Рану нужно обработать. Аптечка есть?
— Да, в шкафчике с витаминами, — весело хмыкнула я, поймав на себе взгляд карих глаз. — Прости, что не сказала сразу. Я просто не привыкла к контролю.
Виновато вглядывалась в лицо Германа, искренне сожалея, что пошла на вранье.
— И ты прости, что напираю на тебя. Но сейчас тебе придется потерпеть еще кое-что…
=13=
Порез оказался неглубоким, но на сгибе, по этому каждый раз, когда она будет сжимать кулачок — будет испытывать боль. Найдя в аптечке все необходимое, принялся обрабатывать перекисью, аккуратно удерживая за пальцы, чтобы Богдана не отдернула руку.
— Как тебя угораздило? — решил отвлечь вопросом, ведь заметил, как девушка напряглась и попыталась высвободить пальцы.