Я непроизвольно повернулась, тут же взглядом зацепившись за статную фигуру мужчины. Сначала поежилась от присутствия постороннего в кабинете и по обыкновению расположила ладони на животе. Немного поводила по нему успокаивающе, а заметив как за моими незатейливыми движениями пристально наблюдает мужчина, спрятала руки за спину. Поспешила отвернуться, не выдержав мужского интереса, буквально испугавшись. Вновь села на стул, почувствовав слабость в ногах.
За спиной послышались осторожные шаги, которые немного попадали в такт стука моего взволнованного сердца. А потом и их обладатель вновь появился в поле моего зрения.
— Добрый день, — поприветствовал всех, но не сводил с меня почти черных глаз. — Я бы хотел поговорить с вами насчет вашей пациентки Князевой Богданы и уладить недоразумения с документами, — обратился он к моему гинекологу.
От услышанной собственной фамилии по телу прошлась дрожь, я заметно напряглась, уставившись во все глаза на мужчину, который интересовался мной.
На нем был надет дорогой костюм, прекрасно скроенный, возможно, даже сшитый на заказ. А это могло означать лишь одно. Передо мной стоял кто-то имеющий деньги и связи. Человек далекий от моего социального статуса. Богач! Таким я доверяла меньше всего.
— Позволите ненадолго украсть вашего лечащего врача? — мужчина с каким-то даже почтением обратился ко мне.
Его полноватые, четко очерченные губы лениво растянулись в доверительную улыбку, и я растерянно кивнула в ответ.
— Благодарю, — глубокий голос так и вибрировал в моих ушах, пока мужчина отдалялся от меня, уводя за собой и врача.
Я не без интереса смотрела им вслед. Следующие несколько минут беспокойно ерзала на стуле, не находя себе места. Покусывала губы, то и дело посматривая на дверь. А когда та вновь распахнулась, перехватила удрученное выражение лица своего врача. Женщина прошла к столу, нервно поправила халат и опустилась на стул.
— Под вашу ответственность, — почти скрипя зубами, произнесла она, придвинув к мужчине какую-то бумагу на подпись. — А понаблюдаться в хорошей клинике все же я вам настоятельно рекомендую, — оставив на моих документах размашистую подпись и печать, протянула карту. Но я даже не успела взять ее в руку, как мужчина меня опередил:
— Мы обязательно проконсультируемся в самом лучшем перинатальном центре.
Я лишь ошарашенно хлопала глазами, не веря в происходящее.
=2=
Из кабинета мы вышли вместе. Вернее, я торопливо семенила за мужчиной, настороженным взглядом вкручиваясь между лопаток на его широкой спине. Мужчина, ворвавшийся на прием к врачу и откуда-то знающий меня, придержал дверь, чтобы я беспрепятственно вышла в коридор. И даже подхватил под локоть, когда я споткнувшись о небольшой порожек, едва не упала.
— Осторожнее!
Его голос обволакивал заботой, а крепкий захват на мое суставе дарил ощущение защищенности, но все же отпугивал. Доверие к мужчинам у меня было давно утрачено, а прикосновения чужака, хоть и нежные, доставляли дискомфорт. Хотелось смахнуть их, несмотря на то, что мужчина вел себя галантно и располагающе.
Не скрывая нервозности, вырвала руку из бережного захвата мужских пальцев и тут же приложила ладонь к локтю, пытаясь стереть ненужное ощущение.
Ни к чему этот тактильный контакт…
В отличии от абсолютно спокойного мужчины, продолжала сжиматься под изучающим взглядом карих глаз.
— Спасибо, — нарочито добродушно отозвалась я, вскинув голову и наконец пристально посмотрев на незнакомца. — Дальше я сама.
Протянув руку, схватилась за край документов, которые мужчина держал при себе. Но это были мои документы! И то что он получил их, взяв ответственность за меня и оставив свою подпись, дело не меняло.
Потянула бумагу, однако безрезультатно, потому что она выскользнула из моего захвата.
— Пускай это пока побудет у меня, — добродушно проговорил он, переложив документы в другую руку.
Жгучий взгляд так и лучился необъяснимым желанием мне помочь. Темно-карие глаза ближе к радужке приобретали слегка янтарный отблеск, и тот, будто всполохами огня облизывал темный зрачок. И если бы не нервное напряжение от излишнего внимания этого незнакомца, я могла бы засмотреться, а после и вовсе восхититься густыми ресницами, да и вообще его приятной, какой-то аристократической внешностью.