«Признавая все эти корни комплекса, тем не менее, предлагаю ограничить употребление термина “комплекс кастрации” возбуждениями и последствиями, связанными с утратой пениса» (1909b; note added in 1923).
Полагаю, что две контрастирующие сущности нарциссизма и объектных отношений соответствуют двум уровням тревоги – сепарационной и кастрационной, – выделенным Фрейдом. Если считать это альтернативами, тогда одной из целей интерпретации является предоставление анализанду возможности осознания того, к каким неизменным потерям и приобретениям его приводит нарциссическая тенденция и что он теряет и получает при противоположной, то есть объектной, направленности. Признание Эго и объекта является условием проработки ряда нарциссических защит, направленных против двух противоположных целей: в одном случае это «не-восприятие» и отрицание дифференциации (нарциссическая альтернатива), в другом – «не-открытие» объекта (объектная альтернатива).
Защиты, направленные на «не-восприятие» и отрицание дифференциации, усиливают тенденции в отношении смешения Эго и объекта. Нарциссическая альтернатива заключается в привлекательности пребывания в состоянии частичного соединения и слияния с объектом и «конкретного» обладания им, с благими намерениями не потерять его. Конкретное не означает реального: когда Эго еще не достаточно дифференцировано от объекта, а часть Эго нарциссически идентифицируется с ним, когда ранние символы не воспринимаются Эго как символы или заменители, но как сам реальный объект, то все это приводит к формированию «символических равенств» (Segal, 1957). Едва ли существует понятие отсутствия, как и понятие пространства и времени. Это объясняет, почему многие анализанды реагируют на сепарации стремлением к конкретным замещающим отношениям с объектами, в которые они проецируют часть своего Эго или своих внутренних объектов и с которыми идентифицируются. Эти проекции направлены либо на внешние объекты (отыгрывание вовне, агирование), либо на внутренние объекты или части тела, воспринимаемые как объекты (депрессия, ипохондрия или соматизации). Любые различия между Эго и объектом ощущаются в пределах этих трансферентных проекций и интроекций, которые мы относим к производным первичного нарциссизма. Поломка символических связей или утрата слияния, как мы увидим далее, переживаются тогда с тревогой, как полная потеря, так как субъект не может представить никакой другой формы отношений, кроме конкретного обладания объектом. «Все равно я не собираюсь отказаться от чего-то реально существующего ради тени», – сказал мне анализанд, переполненный тревогой, воспринимая, как неизбежное, необходимость позволить объекту уйти.
Другие защиты воздвигаются против открытия объекта. Объектная альтернатива включает отношения субъекта, признающего объект и доверяющего ему. Хотя объект известен, он остается несколько таинственным, поскольку субъект отказывается от конкретного обладания. Более того, субъект уже готов не создавать единения с другим и дифференцироваться от него; он терпимо относится к непостижимому и загадочному характеру объекта, поскольку отношения существуют на символическом психическом уровне, подразумевающем внутреннюю реальность объекта. Когда анализанд отказывается от нарциссических отношений и начинает отдавать предпочтение объектно-ориентированным отношениям, сначала у него возникает ощущение потери в отношениях с конкретным объектом. Анализанду, который, не имея иного опыта, установил с объектом отношения обладания и всемогущего контроля, трудно представить, что он действительно может приобрести нечто ценное в отношениях доверия и непрерывности при символическом присутствии интернализованного объекта (Segal, 1957). В частности, способность общаться с человеком, признаваемым другим, сексуально желать объект, признаваемый гетеросексуальным, или устанавливать эмоционально-любящие отношениях с объектом. Ибо подлинно любить объект возможно только при условии, если субъект отказался от обладания им и готов предоставить ему право на свободу.
Резюмируя, отметим, что объект может быть познан только в той степени, в какой субъект смог дифференцироваться от него, и невозможно действительно сепарироваться от объекта без чрезмерной тревоги, пока субъект не встретится с этим объектом. Этот процесс находится в сердцевине проработки сепарационной тревоги и должен быть проинтерпретирован во всем множестве постоянно меняющихся аспектов.