Товарищ твой в меня переоделся,
Чтоб я…
Транио
Чтоб господина уберечь
От скорого суда и казни лютой!
Поскольку не успели мы прибыть,
Он у ворот зарезал человека.
Люченцо
Да ты рехнулся! То есть, в смысле… да!
Недаром говорят – не зарекайся.
Так, слово за слово, повздорили, вспылил —
И ножиком по горлу пассажира.
Транио
И в розыске теперь. И я, любя,
На время стану нашим господином.
Бьонделло
А почему не я?
Транио
По кочану!
Усвой, Бьонделло, Транио здесь нету.
Люченцо – понял? – так меня зовут.
Бьонделло
Ничего не понимаю.
Транио
Ну, и не надо. Главное запомни:
Он – больше не Люченцо, а со мной —
Повежливей, особенно при людях,
И Транио не вздумай называть.
Люченцо
Ну, я пошел?
Транио
Погодите, хозяин. Не могу же я вас одного в такой передряге бросить. Я тоже пойду к Баптисте и стану просить руки его младшей дочери.
Люченцо
Что?! И ты, Транио?..
Транио
Да нет же, не по вкусу мне вовсе ваша голубка. Но поспешим, я по дороге вам все объясню.
Уходят.
Сцена 2
Падуя. Перед домом Гортензио. Входят Петручио и Грумио, его слуга.
Петручио
Верону покидая, как мечтал
Я в Падуе приятелей увидеть,
И прежде всех – заклятого дружка
Гортензио. Живет он в этом доме.
Вдарь, Грумио! Чтоб стекла зазвенели!
Грумио
Вдарить, сэр? Кому? Где тот разбойник, что смеет угрожать вашей милости?
Петручио
Мерзавец! Вот посмей мне не ударить!
Грумио
Ударить – вам, сэр?! Да за что? И что я пред вами, чтоб руку на вас поднимать, сэр?
Петручио
Ударь, да посильнее – в эту дверь,
Не то тебя ударю, глупый зверь!
Грумио
Вы злитесь, а ударь я в спешке вас,
И кто бы ударял кого сейчас?
Петручио
Тебе слова, как видно, невдомек.
Что ж, не стучи! Подергаю звонок!
Хватает его за ухо.
Грумио
На помощь! Господин рехнулся мой!
Петручио
Ударю в двери я твоей башкой!
Входит Гортензио.
Гортензио
Эй, эй! Что за потасовка? Старина Грумио! Мой добрый друг Петручио! Так вот чем вы в Вероне развлекаетесь!
Петручио
Гортензио! Скорей включайся в драку!
Отделаем как следует собаку!
Гортензио
Коза ностра бьенвенутто, мольто поко аллегро, синьор мио Петруччио! Вставай, Грумио, вставай! Уймитесь оба, тут вам не Верона.
Грумио
Без толку по-итальянски размовлять, сэр. Всё, надоело. Уйду я от него. Судите сами, сэр. Приказывает мне его бить. Вдарь ему что есть мочи, и все тут. Разве можно слуге так обращаться с господином, даже если любой в этой стычке поставил бы на слугу тридцать к одному? А жаль, что со всего не врезал духа! Теперь бы не мое болело ухо.
Петручио
Подлец бессмысленный! Гортензио, послушай,
Мерзавцу я велел ударить в дверь.
А он давай мне голову морочить.
Грумио
Ударить в дверь? О, Господи! Да вот в точности ваши слова: «Вдарь мне так, чтобы стекла в домах звенели! Ударь меня, врежь мне посильнее, а не то я тебя ударю!» А теперь-то, конечно, вы можете говорить, что вам угодно, – «ударить в дверь, ударить по рукам, бей в яблочко, за девкой приударить…»
Петручио
Заткнись иль отойди – советую, любя.
Гортензио
Петручио, терпенье. Я ручаюсь,
Тебя расстроить вовсе не хотел
Твой старый, добрый, верный, неподкупный,
Простосердечный набожный слуга!
Но за каким вы лешим из Вероны?
Петручио
Да за которым всюду молодежь
По свету непоседливую носит
Туда-сюда… Короче говоря,
Гортензио, скончался мой папаша…
Гортензио
Не может быть! Антонио почил?
Петручио
Да ладно, что уж… Я теперь свободен.
В наследство, правда, больше ожидал,
Но деньги есть, в дому полно скотины —