Он прокашлялся. «Прежде чем мы начнем, я должен сделать объявление».
О, и голос его она тоже любила. Может быть, даже больше, чем глаза. Так тяжело смотреть на него, когда нельзя к нему прикоснуться. Она стиснула коленки и уставилась на свой стол.
— Как вы все знаете, до конца этого полугодия нам осталось всего около трех недель. — Он подождал, пока стихнут радостные возгласы, и продолжил: — Это значит, что вам остается меня терпеть еще четырнадцать уроков.
Сара взглянула на него. Он смотрел на дальнюю стену, не улыбаясь.
— Когда вы вернетесь после каникул, у вас будет новый учитель, которому, без сомнения, занятия с вашим классом доставят столько же удовольствия, сколько и мне.
Сара пыталась усилием воли заставить его взглянуть на нее. Ей нужно было знать, что это значит. Ей необходимо было посмотреть ему в глаза.
— Вас что, уволили? — громко спросил Джерри Глинсон. Все засмеялись, кроме Сары, которая теперь была уверена, что именно это и произошло.
— Как ни странно, нет. — Он улыбнулся, но улыбка была притворной. — Я переезжаю в Брисбейн.
Он все не смотрел на нее. Брисбейн? Нет, это неправда. Она пыталась глубоко вдохнуть, но воздуха не хватало. Чья-то рука легонько сжала ее плечо.
— Ты в порядке? — прошептал Джейми. Она покачала головой.
— Почему вы вдруг решили переехать?
— Вовсе не вдруг, — мистер Карр адресовал свой ответ дальней стене. — В Брисбейне живут родственники моей жены. Мы уже некоторое время планировали этот переезд. Сегодня утром я подтвердил свое новое назначение на кафедре.
Желудок Сары сжался, горло наполнилось желчью. Зажав рот рукой, она оттолкнула стул и выбежала из комнаты. Она слышала, как Джейми позвал ее по имени, как мистер Карр начал: «Что слу...» Джейми ответил: «Ах ты, сраный извращенец». Она успела наклониться над мусорным ведром в коридоре и рассталась со своим завтраком. Когда приступ рвоты прекратился, она увидела, что рядом с ней стоит Джейми, а дверь класса закрыта.
— Сраный извращенец, — повторил Джейми.
— Иди ты, Джейми. — Сара вытерла рот и направилась обратно в класс.
В досужий час читали мы однажды
О Ланселоте сладостный рассказ;
Одни мы были, был беспечен каждый.
Над книгой взоры встретились не раз,
И мы бледнели с тайным содроганьем;
Но дальше повесть победила нас.
Чуть мы прочли о том, как он лобзаньем
Прильнул к улыбке дорогого рта,
Тот, с кем навек я скована терзаньем,
Поцеловал, дрожа, мои уста.
И книга стала нашим Галеотом!
Никто из нас не дочитал листа. [1]
Сара отдала листок.
— Это что за хрень?
— Данте Алигьери. Это из «Ада», Сара. Я знаю, ты еще не читала его, но когда-нибудь прочтешь. Ты прочтешь это после того, как я уеду, и вспомнишь обо мне. Понимаешь, Франческа и Паоло...
— Не буду я это читать. — Она вырвала бумажку из его руки, разорвала ее надвое, потом на четыре части. — Не могу поверить, что ты так поступишь.
— Сара, прошлая ночь была безумием. Ты ведь понимаешь, правда?
— Я подумала, что это... Я была счастлива.
Он выпрямился и провел ладонью по волосам.
— Попытайся понять... Я возвращаюсь домой в половине десятого; вся семья ждет меня с шести часов. У меня разорвана рубашка. На моей груди следы укусов. У меня, черт подери, вся спина расцарапана. Моя жена расплакалась, и я не мог ее успокоить. Потом... — Он трижды глубоко вздохнул. — Девочки еще не спали. Они тоже плакали... — Мистер Карр прижал лоб к доске. — Мне пришлось выбирать, Сара.
— А как же я? У меня есть выбор?
Он молчал слишком долго.
— Так что же, все кончено? — В ней поднималась паника. Ее ум судорожно искал что-нибудь — что угодно, — что заставило бы его передумать. — Все это... все, что ты, что мы делали, все, что ты говорил мне. Я не верю, что ты врал. Я знаю, ты говорил честно. Наши души соединились! Я это знаю наверняка. Я чувствую это каждый раз, когда мы, о боже, я даже не знаю, как это назвать. Но в этом мы одно. Ты знаешь, что это правда.
Мистер Карр опустился на колени у ее ног. Он зарылся лицом в ее колени. Ей хотелось причинить ему боль, двинуть его коленом в челюсть, ударить кулаком в лицо, заехать ногой по поганым яйцам. Нет, ей только хотелось захотеть этого. Ей так хотелось бы его возненавидеть.