- Нет.
Поля подошла к Стёпе, протягивая ему бокал, который он тут же наполнил.
- Я скоро поеду, спасибо, - произнесла она, передёрнув плечами, словно ей снова стало холодно.
- Куда поедешь? – удивился Степан, глядя на то, как девушка с жадностью пьёт коньяк.
- Домой, - пожала она плечами, будто он спрашивал какую-то глупость.
- За рулём? – на всякий случай уточнил мужчина, кивая на полупустой бокал в руках Поли.
- Мне не впервой.
- Нет, дорогая моя, так дело не пойдёт. – Покачал головой Степан, - Сегодня мы переночуем здесь, а завтра съездим к Парнасу за моей машиной. В таком виде ты отсюда не уедешь. Да и такси – не вариант, - предвосхищая возможные протесты со стороны девушки, произнёс Стёпа, - Не волнуйся, домогаться я до тебя не стану. Если, конечно, ты сама не попросишь.
Он сдержал смешок, видя, как вытянулось лицо Поли и вынул бокал у неё из рук, протягивая ей ладонь.
- Идём, я провожу тебя в гостевую комнату, тебе ещё нужно переодеться.
Степан не мог заснуть, сам не в силах понять, что является причиной бессонницы. Навряд ли это было присутствие Полины, которая находилась в соседней комнате. Он привык к присутствию женщин в своей жизни, разве что только они обычно не затрагивали никаких струн в его душе. Он просто пользовался их телами, зная, что не увидит больше никогда в своей жизни, а если и увидит, то равнодушно скользнёт взглядом, если вообще узнает. Совсем другое дело – Полина. Да, она вызывала у него симпатию, но иногда хотелось встряхнуть её, показать, что она неправа в своём странном желании доказать ему и самой себе, что ей никто не нужен. Разумеется, он не имел никакого права предпринимать какие-то действия, чтобы её этой уверенности лишить, но так чертовски хотелось, чтобы именно эта женщина показала, какая она на самом деле.
А сам Стёпа? Разве он не прикрывался своим цинизмом, не желая пускать кого бы то ни было на порог своей души или, ещё того хуже, - в душу? Быть может, и его броню кому-то хотелось пробить, и он бы стал сопротивляться этому изо всех сил. Но сейчас речь шла не о нём.
И, тем не менее, пока он стоял на той грани, когда вполне мог позволить себе войти в спальню к Поле и удовлетворить своё желание, нимало не заботясь о том, что будет у них дальше. Возможно, даже с удовлетворением желания и пройдёт этот странный интерес.
Степан повернулся на бок, пытаясь заснуть. Постель была влажная и холодная. Обычно он предупреждал заранее о том, что приедет, и Кузьмич включал отопление, чтобы прогреть дом. Но сегодня он не имел права ни на кого злиться, потому что всё решилось спонтанно. Интересно, а Полине тоже холодно в её постели?
В ответ на эту мысль дверь в комнату Стёпы приоткрылась, и он увидел на пороге хрупкую фигурку Поли. На ней была надета только его футболка, которую он выдал ей перед тем, как отправиться спать. Что, интересно, ей могло понадобиться в его комнате? Степан лежал, не шелохнувшись, наблюдая за тем, как девушка приближается к нему. Вот она ненадолго замерла на пороге, словно решала, стоит ли ей заходить. А Стёпа вдруг поймал себя на мысли, что ему самому хочется, чтобы она вошла к нему. Чтобы она сама проявила инициативу.
Поля, будто подслушав его мысли, шагнула в спальню, прикрывая за собой дверь. Первое время её не было видно во мраке комнаты, только были слышны легчайшие шаги.
- Стёпа, - шепнула она его имя, остановившись неподалёку от кровати.
Степан молчал, ему было очень интересно, что предпримет девушка дальше. А сомневаться в её намерениях относительно того, зачем она оказалась здесь, не приходилось. Вот только решится ли она на что-то сама? Постепенно глаза Стёпы снова привыкли к темноте, и он сумел разглядеть девушку, застывшую прямо рядом с его постелью. Полина, наконец, решившись, скользнула к нему под одеяло, замирая рядом.
Стёпа физически ощущал тепло, исходящее от её тела. Возбуждение пронеслось по телу жгучей лавой, заставляя напрячься. Он уговаривал себя, что пока нужно подождать того, что же станет делать Полина дальше, хотя, он имел полное право что-то предпринять, обнаружив её в своей постели.
А потом прохладная ладошка девушки скользнула по его руке, вызывая в теле дрожь. Чёрт! Как давно он не реагировал на прикосновения девушек подобным образом.
- Ты понимаешь, что я отпущу тебя из своей постели только утром? – шепнул он в темноту, не предпринимая никаких действий. Ладонь девушки на секунду замерла на его руке, а потом продолжила своё путешествия, скользя к плечу.
- Да, - только и выдохнула Поля.
И это короткое слово было последним рубежом, который отделял сегодня её от Стёпы. Мужчина откинул одеяло прочь, потому что стало невыносимо жарко под ним. Он теперь мог разглядеть хрупкое тело девушки почти во всех подробностях. Степан облокотился на одну руку, а другую положил на лицо девушки, обегая большим пальцем контур её губ. Он уже целовал её тогда в клубе, но сейчас уже не помнил вкус тех поцелуев. Да и, наверное, они тогда были самыми обычными. Ни он, ни она не рассчитывали на то, что когда-либо снова увидятся. Сейчас же всё стало совершенно по-другому.
Она раскрыла губы сразу же позволяя Стёпе неспешно скользнуть в глубину её рта языком. От девушки пахло сандалом и коньяком, и Стёпе вдруг почудилось, что они с Полей в какой-то экзотической стране, где и сама Поля – что-то почти недоступное, экзотическое и редкое.
Она гортанно простонала, впиваясь ноготками в его плечи, и закинув ножку на него. И Стёпа еле сдержал рык – на девушке была только футболка и больше ничего.
- Не торопись, я хочу взять тебя медленно и не спеша, - шепнул он, чуть отстраняясь от девушки. Её глаза казались мерцающими в темноте, она возбуждала его, манила…
Он никогда не говорил с девушками в постели, разве что иногда мог грязно ругнуться, когда брал какую-нибудь шлюшку, а сейчас, от произнесённой им же фразы по телу прошла новая волна возбуждения. Что же делала с ним эта девушка, узнать и познать которую ему пока было не дано?
Губы пустились в исследование её нежной кожи, которая и источала запах сандала. Потом пальцы дёрнули футболку в разные стороны, разрывая, и оставляя Полю совершенно беззащитной перед ним. Но именно он чувствовал себя таковым. Словно на эту ночь все барьеры были разрушены, и он оказался перед женщиной без привычной брони.
Полина извивалась в его руках, тихо постанывая, и это возбуждало ещё сильнее, хотя казалось, что сильнее было просто невозможно. Она зарывалась пальцам в его волосы, притягивая его голову ещё ближе, когда он обводил языком соски на её груди. Раскрывала для него ноги ещё шире, когда он ласкал её, медленно доводя до оргазма, а потом всё смешалось в яркий калейдоскоп – все краски и ощущения, эмоции и чувства. Только влажные тела на влажных простынях, шёпот, стоны, сливающиеся в один. Медленные движения и полная потеря реальности. Её больше не существовало. Полина отдавалась ему вся, иногда трогательно прижимаясь всем телом, словно ища защиты. А Стёпа хотел укрыть её от всего мира, и чтобы она была только его.
За окном засерело, возвещая о том, что в Питер пришёл очередной унылый и пасмурный день. Полина спала в объятиях Стёпы, которому было совсем не до сна. Он размышлял о том, почему этой женщине удалось так быстро дать ему ощущение, что он беззащитен перед ней? Да и от чего ему нужно было защищаться, находясь с ней рядом?