— Поднимись! — вдруг скомандовал Феликс, перестав терзать мою плоть.
Я приподнялась на локтях и томно посмотрела на него. Дымка желания застилала глаза и я сквозь неё наблюдала, как мужчина встал на ноги и порывисто избавился от рубашки, мешающих брюк. Медленно стянул боксеры по бёдрам, обнажив возбуждённый член. Взял его в руку и провёл от головки до основания, при этом не сводя с меня похотливого взгляда.
— Встань на колени! — вновь скомандовал, сделав шаг назад от кровати.
Я нерешительно встала на пол и опустилась на колени перед Феликсом. Понимала, чего он хочет, но всё равно чувствовала стеснение.
Он отпустил член и замер в ожидании, а я обхватила пальцами у самого основания, почувствовав, как тот дёрнулся от моего прикосновения. Инстинктивно смочила губы, пройдясь по ним языком. Потом лизнула головку, а услышав, как Феликс громко втянул воздух через нос, обхватила член губами. Он был твёрдым, гладким и тактильно приятным. А ещё горячим, соответствуя нраву моего мужчины.
Я медленно втянула головку в рот и Феликс гортанно зарычал.
— Ещё! — требовательно прохрипел он.
Я без промедлений взяла член немного глубже. Потом подалась назад и вновь, но уже чуть увереннее вобрала его в себя. Лизала, чувствуя ртом бешеный пульс Феликса. Немного прикусывала кожу, видя как Феликс заводился. И как ему нравилось, то что я делала.
Он накрыл мой затылок ладонью, подарив жаром руки поощрение тому, что я делала. Но затем немного надавив, обозначил свой контроль, направил так, как ему бы хотелось, и я последовав немому приказу, вобрала член немного глубже, но так чтобы не испортить обоюдного удовольствия от ласк.
Феликс был большим, и он знал это. Поэтому не настаивал, а действовал очень мягко. И я была благодарна за это.
Постепенно сама входила во вкус, впитывала возбуждающее удовольствие. Неистово ёрзала на месте, ощущая сладостное давление внизу живота и влагу на трусиках.
Изучение Феликса, продолжалось не слишком долго. Уже спустя пару минут, когда его ритм дыхания сравнился с ускоренной частотой толчков члена, он нетерпеливо поднял меня с пола. Сорвал халат, спустил бретельки, обнажая мою грудь и развернув к себе спиной, подтолкнул к кровати. Я едва успела упереться в неё ладонями и вздёрнула попку, по которой сразу получила звонкий шлепок. Кожу приятно пронзило покалывающим ощущением, а сгусток желания внизу живота ждал долгожданного проникновения.
А потом Феликс рывком вошёл в меня, заставив задохнуться от удовольствия. Властно сжал грудь, заставив вскрикнуть, и слегка навалившись на меня, прикусил кожу на выпирающей лопатке, вызвав очередной сладостный вскрик.
И вот опять, каждый в этом доме знал — мы занимались сексом!
Безудержным… потому что громкие шлепки наших тел, напоминали отбойный молоток. Необузданным… потому что всё чаще, мои стоны превращались в крики удовольствия. А голос Феликса срывался на почти животный рык.
Причёска, макияж, потраченное время на сборы — всё это было так неважно, ведь я сгорала в руках этого мужчины. Могла изобразить на голове, что-то простое, не вычурное, могла накраситься сама, лишь бы продлить те минуты блаженства, которые он мне дарил.
Я вообще не хотела идти на этот званый ужин, испугавшись откровений Германа…
И лучше бы мы и правда остались дома, не вылезая из постели, потому что ужину суждено было превратиться в катастрофу.
Правда я ещё этого не знала…
Глава 21
Феликс
Герман ждал на улице прямо перед домом, прислонившись к капоту моей машины. Как всегда собранный, спокойный и до зубного скрежета оптимистично настроенный. Никогда не понимал, как он умудрялся различать людей, видеть их нутро и при этом в каждом, буквально в каждом человеке находить что-то светлое.
Чёртов мозгоправ жил будто в иной реальности и ненароком подталкивал меня к этому краю.
— Почему мы не можем поехать все вместе? — с издевательской ухмылкой поинтересовался он, когда я подошёл ближе. — Гонять две машины не очень целесообразно.
— Потому что не можем, — беззлобно огрызнулся на брата, хотя внутри всё ещё бурлило негодование.
Понимал, что злиться на него пустая трата времени. Что он не Давид!
А Соня… Соня не моя бывшая. И вся ревностная ситуация не должна была портить вечер.
Мне вообще нужно было учиться самоконтролю. Ревность, злость, поспешно сделанные выводы — однажды уже сыграли со мной злую шутку. И у меня был целый год, чтобы осознать это.