Так быстро она была окружена. Эллия стиснула челюсти и прерывисто выдохнула через ноздри. Ее кожа зудела под всеми хищными взглядами, устремленными на нее. Продолжая переводить взгляд с дюнных гончих, которые медленно приближались к ней, она присела, чтобы схватить камень свободной рукой.
Одна из дюнных гончих зарычала, опустившись в более низкую стойку с коротким, тонким хвостом, свернутым вниз.
Несмотря на все, что произошло до сих пор, несмотря на ссору и эмоциональные последствия, несмотря на ее собственное мастерство и гордость, Эллия без колебаний сделала то, что было необходимо. Она только надеялась, что все еще находится достаточно близко к логову, чтобы он мог услышать.
— Фальтирис! — крикнула она так громко, как только могла, не обращая внимания на жгучую боль, возникшую в ее горле.
Ближайший пес бросился к ней.
Эллия рефлекторно взмахнула рукой, и камень попал нападающему зверю в морду сбоку, отбросив существо в сторону. Он издал болезненный вопль. Скрежет когтей по камням и грязи позади Эллии заставил ее развернуться. Она немедленно отступила, едва избежав щелкающих челюстей другой дюнной гончей.
Она сильно ударила ногой, ударив существо по ребрам с достаточной силой, чтобы ненадолго оторвать его от земли. Дюнный пес тяжело приземлился на груду близлежащих камней и корчился, издавая отчаянные, мучительные стоны.
Едва было время отвернуться, как еще несколько зверей бросились на нее.
Издав собственный первобытный рык, Эллия боролась со всей силой и свирепостью, на которые была способна, нанося удары ножом, камнем, кулаками и ногами. Ее громовое сердцебиение заглушало все остальные звуки. Она мало что видела в этом хаосе; дюнные гончие роились вокруг нее, щелкая и царапаясь, но отступая от ее натиска. На ее коже были пятна, которые были слишком теплыми и пульсировали слабыми, далекими покалываниями — места, где когти зверей разорвали ее плоть.
Она почувствует эти раны позже. Сейчас не было времени для боли.
На нее прыгнула дюнная гончая. Эллия откинулась назад и вонзила свой нож в горло зверя. Горячая кровь хлынула ей на руку. Инерция прыжка существа заставила ее сделать один шаг назад. Маленькие, но мощные челюсти сомкнулись на ее икре сзади, пробивая кожу и мышцы многочисленными острыми зубами. Существо зарычало и дернулось, вонзая зубы глубже и разрывая ее плоть, не ослабляя хватки.
Эллия вскрикнула, и ее нога подогнулась, уронив ее на одно колено. Боль терзала ее разум со всех сторон, требуя проникновения, требуя контроля. Держа в руке свой окровавленный нож, она отшвырнула мертвую дюнную собаку и повернулась к очень живому зверю, привязанному к ее ноге. Она закричала, когда несколько раз ударила камнем по его голове, каждый удар усиливал ее собственную боль, поскольку он загонял эти зубы еще глубже, еще больше разрывая ее плоть. Из открытой раны хлынула кровь. Наконец, после влажного треска, эти челюсти разжались.
Она дико замахала руками, чувствуя, как все больше зверей приближается к ней. Дюнные гончие отползли как раз за пределы досягаемости. Их было по меньшей мере пятеро, непосредственно окружавших ее, и вдвое больше чуть дальше — и еще больше на гребнях, воющих и визжащих, как будто они были нетерпеливыми зрителями какой-то кровавой игры.
— Я охотница, — прорычала Эллия, — и ты не будешь моим концом!
Одно из существ бросилось в атаку, широко разинув пасть. Эллия обрушила камень на его морду. Раздался хруст, и зверь заскулил, яростно тряся головой и убегая прочь.
Другой зверь сомкнул челюсти на ее вытянутом предплечье. Скользкий от крови камень выскользнул у нее из рук. Эллия вскрикнула от боли, даже когда атаковала своим ножом, пронзив дюнную гончую на своей руке прямо в глаз. Зверь отпустил ее и упал, грохнувшись на землю кучей, оставив ее руку, с которой капала кровь. Она могла только надеяться, что больше крови принадлежало мертвой дюнной гончей, чем ей.
Пошевелив раненой ногой, Эллия стиснула зубы и попыталась снова подтянуть ногу под себя, чтобы встать, но ее икра протестующе заныла, заставляя ее тело дрожать. Она зарычала от боли и поднялась на ноги, перенеся свой вес на здоровую ногу.
Несколько зверей двинулись на нее, их взгляды были низкими, а глаза напряженными. Звери распознали ее слабость.
Но Эллия все еще была охотницей. Она была сердцем своего народа, стойкой, храброй и непоколебимой. Ее сердце было яростным. И она была невестой Фальтириса Золотого, самого могущественного дракона пустыни. Брачная связь защитно обвилась вокруг ее сердца, поддерживая ее.