– Господин Ландеберт, – недобро улыбнулся глава стражи. – Какими судьбами?
– Его Величество… слегка обеспокоен.
– Отчего же? Дело в надежных руках, – Вэлтон демонстративно сплел пальцы в замок и напряг жилы на запястьях. – Передайте ему, что не стоит волноваться. Убийц найдут уже совсем скоро.
– Обязательно передам, ваша милость, – усмехнулся Дарес. – Не смею задерживать.
– И вам не советую здесь напрасно задерживаться, – любезно проводил его Вэлтон въедливым взглядом.
Его рвение и преданность вполне заслуживали уважения. Жаль, что методы были не самые современные. И вместо прилюдных казней и порок на городской площади – вполне действенным способом устрашения – стоило смотреть глубже.
Казнь главаря банды не сойдет ему с рук бесследно, как бы он этим ни гордился.
Дарес покинул особняк бургомистра, надвинул поглубже шляпу и перешел дорогу, чтобы вернуться в арендованную комнату напротив.
Уже подходя к двери, Дарес почувствовал, что что-то не то. Слишком тихо.
Конечно, не стоило думать, что запертая Лиса в отчаянии бросается на стены, но и такой тишины быть не должно. Вздохнув, Дарес открыл замок и убедился, что прав.
Пусто. Только ветер из распахнутых окон. Дарес скинул верхнюю одежду и шляпу.
Надо было предположить, что она не останется сидеть здесь, хоть и обещала “быть хорошей девочкой”. На столе тем временем лежало издевательское послание, накорябаннное не слишком аккуратным почерком: “Удачной охоты”. Дарес упал в глубокое кресло, откинулся на спинку и провел ладонями по волосам, с нажимом убирая их назад. Его взгляд уставился в потолок, а губы сами собой растянулись в улыбке.
Майлис Арден Вайолетт.
С тобой не будет просто.
Но и Вэлтону отдавать нет никакого смысла.
Сломает, выбьет нужные показания и попросту казнит, как рыжую ведьму-преступницу. Здесь что-то другое.
Но, кажется, сама Лиса не прочь поиграть в прятки, иначе исчезла бы молча. Дарес вспомнил ее миловидное, совершенно невинное личико без ярких красок и белил, которыми грешили многие молодые горожанки. Светло-зеленые глаза с каплей грусти на дне зрачков, чуть вздернутый маленький нос, плавный овал подбородка и широкие, подвижные губы, привлекающие отдельное внимание.
И только когда он задел за живое, взгляд ее мгновенно ожесточился, а губы сжались в плотную линию. Казалось, еще немного, и она набросится снова, как на лестнице в особняке. Всё – ради борьбы за свою свободу.
Что же за история у этой отчаянной девицы?
И, что важнее, к чему или к кому она может привести?
Дарес еще раз прошелся пальцами по волосам, пытаясь вернуть небрежность в приличный вид. Теперь надо собрать все известное в одну картинку. Он разложил свои находки: почти пустой флакон, нож бывшей разбойницы, схематично набросал на обрывке бумаги символ банды и задумчиво уставился в окно. Становится всё более интригующе.
Глава 5
Лежа в постели, я потянулась изо всех сил, чувствуя каждую затекшую от безделья мышцу. Уже три дня прошло, как я живу в этом небольшом двухкомнатном доме в дорогом районе Волдхара, сплю на шелковых простынях, ежедневно принимаю горячую ванну, заказывая воду мальчишкам, что служат в доме. Обедаю, чем пожелаю, пока не закончились деньги, которые подсунул Йохан. И, признаться, ужасно скучаю. Бывший напарник просил затаиться, но как долго мне ждать?
Я перевернулась на живот, сложила ладони под подбородком и уставилась за окно, где уже совсем ярко светило солнце. Невыносимо хотелось на свободу. И выяснить, что происходит с делом об убийстве бургомистра .
В лучшем случае стоит надеяться, что ищейки и городская стража отыщет пару бедолаг-виноватых из “Шалых”, казнит – и на этом всё утихнет.
Что до пропавших без вести его жены и дочери… Кто вообще решил, что их похитили? Может, дамочки решили отправиться в незапланированное путешествие, потом до них дошла весть о гибели господина Талейва, и возвращаться стало незачем. Наверняка у знатных леди полно таких же знатных родственников в окрестностях, чтобы погоревать вместе.
Я решительно поднялась с постели.
Ничего не случится, если я прогуляюсь до ближайшего рынка за деликатесами. Конечно, у такой благородной дамы, какой я притворяюсь, должна быть стайка шустрых служанок, но что поделать.
– Подай-ка мне платье, Амелия, – приказала я шутливо в никуда.