— Ты знал, что было в чае? — мой голос звенел от злости. — Ведь знал и специально выпил его.
— Я не знал, что было в чае и до сих пор лишь догадываюсь.
— Тогда почему так себя вёл? Я же думала — тебе плохо!
Жибор резко подмял меня под себя, а затем сел, ухватив мои запястья, строго спросил:
— Что было в чае? Я видел, что ты нервничаешь, но ничего особенного не чувствовал.
— Тогда почему ты возбудился? — вскрикнула и попыталась вырвать руки.
— Натали, — усмехнулся Жибор, — смотри мне в глаза, только в глаза. Что ты видишь в них?
Я гневно воззрилась на него и пыталась понять, что он хотел, чтобы я увидела. Зрачок расширенный, красный ободок радужки. Взгляд мужчины обжигал и невозможно было его выдержать, я отвела взгляд, но Жибор прикрикнул:
— Я сказал, смотри на меня!
Я вздрогнула, но выполнила его приказ. Мужчина смягчил тон, шепча:
— Смотри, Натали. Вот я, весь твой.
Взяв мою руку, он прижал мою ладонь к своему паху, где набирало силу желание. Каменело, увеличиваясь, мужское естество, а я не могла оторвать взгляд от пронзительных глаз.
— Чувствуешь? Это всё ты, Натали. Это ты так действуешь на меня. Я возбуждаюсь от твоего взгляда, от прикосновения.
Я кивнула, с трудом сглотнув. Я не могла поверить тому, что Жибор открывал передо мной карты, давал в руки над собой власть. Он хоть сам понимал, кому доверился? Он так легко признался мне в любви, в своей необузданной страсти ко мне.
Обхватив его мужское достоинство, сжала, повела руку вниз. Мужчина судорожно вдохнул, дёрнул бёдрами, сгорбившись, хищно следя за мной.
— Нравится? — тихо спросил он у меня, я вновь кивнула.
Да кому не понравится? Разжала пальцы, чтобы начать с самого верха, оголила головку до конца, и подушечкой большого пальца погладила бархатистую кожу. Ухмыляясь, следила за реакцией манаукца, а он вновь дёрнулся, тяжело дыша. Капелька смазки заблестела, и я размазала её. Жибору было приятно, но он был странно напряжён, и это пугало, словно я что-то делала не то.
— Больно? — на всякий случай спросила.
— А хочешь? — вернул мне вопрос манаукец, и я совсем растерялась, выпуская из рук мужской орган. Жибор протяжно, но явно с облегчением выдохнул, но с меня не слез.
— Больной, что ли? Кому понравится делать больно? Ты с собой-то не сравнивай.
— Прости, — прошептал Жибор и повалился рядом со мной на кровать.
— Если ты не знал, что было в чае, то объясни всё же, зачем меня соблазнял? — решила расставить все точки над «и».
Мужчина погладил меня по щеке и тихо произнёс:
— Чтобы ты увидела, что мы созданы друг для друга и нашу любовь не удержать глупыми советами. Ты хочешь меня, а я тебя. Ты моя фаворитка и точка.
— Ты путаешь страсть и любовь, — возразила я и испуганно ахнула, когда Жибор схватил меня за шею и сипло заявил:
— Не путаю, поверь. Лучше расскажи мне, что ты собиралась делать с ши Трона, когда бы он выпил этот чай?
— Ничего, — возмутилась и легко оттолкнула его руку от себя. — Ты меня чуть не задушил!
— Прости, — безразлично ответил он, словно ничего не произошло, — хотел тебя напугать.
— Хотел?! — не поверила я своим ушам. — Зачем?
— Чтобы сказала правду, первое, что придёт на ум.
Я стукнула этого идиота по руке, он улыбался, за что ещё получил сильнее, но даже не скривился.
— Ты садист! — выкрикнула я и села, переживая приступ паники. Я ведь реально испугалась. Жибор провёл рукой мне по спине. Приятная волна прокатилась по позвоночнику.
— Зачем относить чай, если не хотела с ним спать? — задал очередной вопрос Жибор.
А я задумалась, обернулась и призналась:
— Я не подумала над этим. Раньше была цель, а как узнала, что у него возлюбленная, то все планы разлетелись вдребезги, а новый я ещё не придумала. Да и хотела поддразнить не Энди, а её, за то, что она устроила тогда в медблоке, возле лифта. Она же специально Энди целовала, чтобы мне сделать больно.
— Я знаю, — тихо ответил Жибор, но продолжил допрос: — Зачем твоя подруга так настойчиво требовала споить чай Энди?
Я нахмурилась и полностью развернулась к нему лицом.
— Зачем?
— А что бы произошло? Подумай.
Грустная улыбка и странная тень в его глазах тревожила моё сердце. Я не знала ответа на его вопрос, лишь пожала плечами.
Жибор тяжело вздохнул, повалил меня на кровать, укутал в одеяло и прижал к себе.
— Никому не доверяй, только мне. Я твой покровитель и уберегу тебя от всего. Только ты должна научиться слушаться меня и доверять.
— Пф-ф-ф, вот ещё.
— Да, Натали, именно так, — тихо возразил манаукец, прикрывая глаза. — Ты просто не представляешь, насколько ценна для меня. Я люблю тебя, хоть ты и не веришь. Но это так, смирись.
Я смутилась тому, как обыденно он это произнёс. Словно всё решил за нас двоих и просто ставил перед фактом. Словно давал сделать выводы, но не выбор. Подняла голову, желая поругаться, отстоять свои права, но все слова испарились.
— Ты опять спать собрался? — уточнила у него.
— Да, мне надо поспать хотя бы часа два, — ответил мужчина, явно засыпая.
— Отпусти, — убрала его руку, объясняя вмиг насторожившемуся Жибору. — Я пока вещи соберу.
— Слово дай, — потребовал он от меня, прежде чем отпустить, — что из блока ни ногой, а то в следующий раз свяжу.
— Мечтай, свяжет он. Как будто я тебе дамся, — ворчала я, выбираясь из одеяла.
Жибор следил за мной, я видела, как блестели его глаза из-под опущенных ресниц, покачала головой и решила заняться делом, а заодно и подумать над его словами, которые зародили во мне сомнения. Ведь и вправду странно всё с этим чаем.
Натянув шорты и топ, набрала номер Аделы и с удивлением услышала, что она вне зоны доступа, быстро же она исчезла. Решила, что надо сходить в душ. Затем занялась делом, упаковывала вещи, холсты, альбомы, краски, кисти и прочий инвентарь, пытаясь всё уместить в один чемодан, который не подводил меня уже несколько лет, путешествуя со мной с самого выпуска из академии искусств.
Потратила я время с умом и всё успела. Вещей было много, но я справилась, затолкала всё! Ничего не забыла. Кажется. И после осмотра пустой студии и ванной, решила, что пока есть ещё несколько минут попить спокойно чай.
Заглянув в спальню, убедилась, что Жибор спит. Постояла немного, полюбовалась, а затем вздохнула и решила дать ему досмотреть сон, в котором он явно кого-то обнимал, до того подушку сжал, как самое дорогое, что есть в этом бренном мире.
Налив себе чай, включила визор и села на диван, положив ноги на журнальный столик. А по галавиденью шла дискуссионная передача. Ведущий и двое его гостей обсуждали очередной законопроект. Я не смотрю такие передачи, но уж больно женщина была раздражена. Вся её поза говорила, что она сейчас сорвётся с места и вцепится в волосы оппоненту, очередному депутату Земного парламента. Захотелось узнать, что же её довело до такого состояния.
— Да, по закону они имеют полное право удерживать женщин, пока они не родят.
— Но это же ущемление прав землянок! — возмутилась оппонентка.
Внизу появилась подсказка, что её звали Мари Уолш, глава феминисткой организации «Женский мир». Последнее время всё чаще то тут, то там женщины поднимали бунты, отстаивая свои права, даже нонарок не обошла эта заразная болезнь.
— Эти женщины должны были понимать, во что ввязались. С манаукцами не шутят! И многие из них пошли на это ради наживы, так что полностью ответственны за свой выбор. Наше правительство не станет вступать в конфликт из-за таких инцидентов.
— Но кто же знал, что чипы против беременности не действуют с манаукцами? — взревела дамочка, а у меня чашка выпала из рук, обжигая чаем.
— Чёрт! — вскочила я с дивана, шипя, стряхивая остатки горячей воды, продолжая слушать передачу.
— Это не доказано, — опроверг её слова депутат, а ведущий покивал головой. Вот она, мужская солидарность! — Ведь вероятность забеременеть при активном чипе — девяносто девять процентов.