— Так, стоп, милочка, — зрачки сузились. — Давай без эротических подробностей.
— Нет там эротических подробностей, — мы с Ланселем так далеко ещё не заходили.
— Всё равно давай ближе к телу… то есть к делу. У вас с принцем теперь совет да любовь, только в путь. И откуда же у тебя тяжесть на сердце?
— В том-то и проблема! — всплеснула я руками, торопясь поделиться наболевшим. — Вдруг вся эта симпатия не более чем результат действия зелья? Я столько времени пыталась избавиться от Ланселя… да что я только ни делала, лишь бы вынудить его… или Террену… отказаться от этого брака. Он был… казался мне ужаснейшим человеком в мире, последним мужчиной, с которым я могла бы соединить свою жизнь. Мне не нравилось в нём абсолютно всё, вплоть до его дражайшей морской сестрички! И вот теперь мы то целуемся, будто обезумевшие, то беседуем преспокойно, то держимся украдкой за руки, то ещё что-то делаем в том же духе. А между прежним отвращением к Ланселю и нынешними симпатиями к нему же на редкость удачно вписалось приворотное зелье. Какое удивительное совпадение!
— Забавная ты, принцесса Люсинда, — отозвалось зеркало. — Неужели ты и впрямь поверила, что Террена станет подливать тебе и тем более принцу союзного государства приворотное или любое другое зелье? Эдак, знаешь ли, и до проблем недалеко, если дипломированная колдунья начнёт несертифицированными зельями налево и направо разбрасываться.
— То есть… — недоверчиво уставилась я на глаза. — То есть… ничего она не подливала? Но…
— Тебе не подливала, — ответило зеркало снисходительно. — А содержимое той бутылочки поменяла на воду.
— Воду?
— Воду, милочка, воду. Обыкновенную. Разве что подкрашенную и чуть разбавленную для консистенции, но ничего вредного для здоровья и магического в ней не было. Я всё видел, при мне, чай, разводила.
Застыв столбом перед зеркалом, я хлопала ресницами и пыталась осознать услышанное.
Вода? И не было никакого приворотного?
Вообще не было?
Ни капли?
— А-а… мы… то есть мы…
— А вы и сами справились, — охотно подсказало зеркало. — Со всем старанием, сколь погляжу.
— Но мы не могли… — почему-то закончить фразу упорно не получалось, половина слов терялась на полпути.
— Почему не могли? Молодые, привлекательные, вроде не глупые… по большей части. Радуйся, что без божественных волеизъявлений обошлось, а то они, проделки богов, такие… хитромудрые.
— Зачем всё это тёте? — пролепетала я растерянно.
— Не догадываешься, мр-р? — прищурились глаза. — Эх, молодёжь-молодёжь, всё-то вам растолковывать надо…
Я повернулась и, словно сомнамбула, побрела к выходу.
— Эй, а на свадьбу-то пригласите? — полетел мне в спину неожиданно жалобный вопрос. — А то никто не хочет приглашать меня на брачное торжество, все жадничают, жмоты…
Глава 11
Сама не заметила, как спустилась по лестнице, в обычное время казавшейся бесконечной, покинула башню и двинулась по замковым коридорам в неизвестном направлении. Мой бледный, потерянный вид наверняка пугал каждого, кто попадался на моём пути, но никто, ни слуги, ни прочие обитатели замка, не решился меня остановить. Так я и шла не зная куда и зачем, пытаясь осмыслить и принять поведанное волшебным зеркалом.
Нет приворотного зелья.
И не было.
Вот так просто.
И всё, что сложилось в последние недели между мной и Ланселем, результат не стороннего влияния, но наших собственных желаний.
Где-то в глубине души — а может, и не в глубине, но вполне себе на поверхности, — мне хотелось верить в действие зелья. Да-да, мне проще списать всё на тётушку-колдунью и её декокты, мне легче оправдать свои чувства тайным умыслом Террены, вознамерившейся свести упрямую племянницу с навязанным женихом. Потому что тогда происходящее делалось простым, понятным, я знала, на кого оглянуться и кого винить. Ведь не могли же мы с принцем фактически в мгновение ока перескочить от взаимной неприязни к столь же взаимной симпатии?
Ни в коем случае.
А если и могли, то всяко не без чужой помощи.
Теперь же выходит, что, как и сказало зеркало, мы распрекрасно справились сами, по собственному почину, и никто нас не подталкивал, не вынуждал перемежать жаркие поцелуи страстно влюблённых с задушевными беседами закадычных приятелей.
Может, зеркало соврало? Или приукрасило маленько? Раз оно принадлежит Террене, то, наверное, и говорит лишь то, что выгодно хозяйке.
— Люси?
Лансель возник передо мной неожиданно, словно из пустоты материализовался, хотя, понятное дело, это я не замечала его до тех пор, пока он не заступил мне дорогу.
— Что-то случилось? — беспокойство в голосе прозвучало так искренне, что я замерла и вскинула голову, глядя жениху в лицо.
— Ланс, я… — начала и умокла беспомощно.
Когда, как мы перешли на неформальные сокращения? Точно не помню, просто перешли и всё.
— Люс?
— Я… хотела поговорить с королевой…
— О чём?
— О зелье…
— О каком зелье?
— Приворотном.
— Приворотном? — искреннее беспокойство уступило место искреннему же недоумению, и я заподозрила неладное.
— Приворотное зелье, на которое, как я думала, Террена подменила то, что я… хотела подлить тебе… ты что, и об этом уже забыл?
— Я помню, — как-то на редкость неуверенно возразил Лансель. — Так уж сразу и забыл…
— Забыл, — припечатала я.
— Нет.
— Да!
— Может, оно и вылетело у меня из головы, — пошёл Лансель на попятный. — Я, знаешь ли, не стремлюсь запоминать всё…
— Все глупости, которые я говорю?
— Люс!
— Что? Зеркало сказало, что на самом деле никакого приворотного не было и в помине!
— Зеркало… сказало? — нахмурился Лансель.
— Волшебное зеркало Террены, — я огляделась и голос понизила. Коридор пуст, мы только вдвоём, но всё равно не стоило кричать на весь замок. — Артефакт, сколь полагаю.
— Ну да… Дани о чём-то таком упоминала.
— Даже Адаани знает о говорящем зеркале королевы, а я вот только сегодня о нём узнала. Впрочем, не суть. Главное, что оно сказало, будто нет приворотного зелья. Совсем нет.
— Прости, не то чтобы я понимал, к чему ты клонишь, — беспомощно помотал головой Лансель.
— Я одолжила у тёти зелье, предположительно отворотное. Террена это заметила и тайно подменила то зелье на… я думала, что на приворотное. Ты его выпил, и я тоже… по крайней мере, тётя заявила, что якобы его подлили в мой чай. Она, правда, не соизволила уточнить, действительно ли оно приворотное…
— Ты сама додумала.
— Да, додумала. И что? Кто бы на моём месте подумал о чём-то другом? А теперь зеркало говорит, что Террена подменила зелье на обычную воду, понимаешь?
— Честно? Не очень.
Не перестаю удивляться, насколько порой мужчины не способны ухватить элементарных вещей, того, о чём им говорят прямым текстом и на известном им языке.
— Я подлила тебе подкрашенную воду, — выпалила я в отчаянии. — Воду! А мне и вовсе никто ничего не подмешивал.
— Так в чём проблема-то?
О, отец-Солнце и мать-Земля, ниспошлите терпения смиренной дочери своей!
— Всё происходящее между нами в последнее время, начиная с того экспериментального поцелуя, — не результат действия зелья.
— А должно? — удивился Лансель.
— Да! — вырвалось у меня, и я запоздало прикусила язык, сообразив, как всё прозвучало.