— Репетитор сыт - и ученик в выигрыше.
— У меня аллергия на болгарский перец, — сказала я.
— Блин! — Минаков застыл с тарелкой в руке. — Жалко. А еще на что?
— Ты меня тут кормить собираешься? Не стоит. Лучше успевай поесть к моемую приходу, я задерживаться не буду.
— Я оплачу дополнительное время, — буркнул Андрей, высыпая еду обратно в кастрюльку.
Мы расположились прямо на кухне. Через полчаса я поняла, что... будет трудно. Минаков зевал и тер глаза. Я просто воочию видела, как модальные глаголы кружат у него над головой, бьются в череп и отлетают от него в непознанное космическое пространство английской грамматики.
— Блин, давай прервемся, — заныл Минаков. — Не могу уже. Сейчас засну. Кофе будешь?
- Буду.
Андрей оживился и тут же очутился у плиты, в фартуке. Зажужжал кофемолкой, загремел туркой. На лице его разлилось неописуемое блаженство. Все понятно: парень - кофеиновый маньяк.
— Люблю это дело, — откровенно признался Минаков, ставя мне под нос обалденно ароматную чашку с черным, как сама тьма, кофе. — У меня из-за этого с отцом грызня постоянная.
— Почему? — удивилась я. Такого сына родители должны на руках носить. Сам готовит, сам кофе варит.
— Мы с пацанами собирались кафе открыть. Он мне не дал, еще и пригрозил, что построит рядом свою кофейню и разорит.
— А, — поняла я, — это у вас семейное, на генетическом уровне?
— Ага. Сам же всему научил. А теперь чуть что...
— ... в армию, в армию?
— Ага. Слушай, Алина, зачем тебе столько подработки?
— Сам же утадал: на мерс коплю.
— Я серьезно. Ты ведь на бюджете вроде.
— Хочу' повезти маму в Лондон. Она не была там шесть лет, а любому' преподавателю жизненно необходимо бывать время от времени в стране преподаваемого языка. Раньше мама возила в Британию группы, я с ней ездила, а потом ... потом не получалось.
— Ты поэтому так хорошо английский знаешь?
— Да. Тоже семейное.
— А твой отец?
— Знаешь что, Минаков, если хочешь до сессии успеть, ручку в зубы и за тест.
— Еще минутка. Раз тебе так деньги ну'жны, — Андрей вынул из кармана пятисотенную купюру, — давай поиграем. Нужно назвать что-то из студенческого фольклора. У кого пауза больше двадцати секунд, тот и победил. Я первый: от сессии до сессии живут студенты весело, а сессия, а сессия - всего два раза в год. Теперь твоя очередь.
— За окном вовсю цветет акация, — с чувством продекламировала я, — я иду, улыбки не тая. У меня сегодня трам-пам-пация - значит, не беременная я.
Физиологическое слово я заменила, из деликатности.
— Какая еще трам...?А! — Андрей густо покраснел. — Это не студенческий фольклор!
— Самый что ни на есть, — сказала я, аккуратно вытягивая из его пальцев купюру. — Спроси у любой студентки. Ну что, продолжим?
5
Вечером глаза почти проклюнулись, краснота начала спадать, но распух нос. На следующий день мы с Минаковым делали тесты по прошедшим нарративам.
— Все! Не могу больше! — взвыл он через час. — Пойдем погуляем в сквере. Оплачу сверхурочные, честно!
Я хрустнула шеей, подумала и милостиво согласилась погулять... бесплатно. Минаков не расставался со своим телефоном. Он и вчера на все камеру направлял. Я думала, только девки еду фотографируют, а потом постят. Оказалось, парни тоже.
В сквере было тихо и красиво, цвели каштаны. Я озабоченно прислушивалась к своему носу. Вроде все нормально, зудит в том же режиме, не больше. Минаков сбегал к стеклянному павильону с кафе и притащил два картонных стакана. Один протянул мне.
— Держи. Очень вкусно.
Принюхалась. Пахло вишней. С вишней у меня мир.
— Это лимонад на натуральном сиропе. Отец, когда в Каратове бывает, всегда в это кафе заходит. Говорит, вкус, как в детстве. Прикинь, у них в совдепии халява была полная - автоматы с газировкой по три копейки, я в паблике видел.
Сбоку к стакану был приклеен прайс. Ого! Один стаканчик стоит столько же, сколько три бутылки обычного лимонада. Я бы на месте Минакова-старшего тоже совдепию вспоминала бы.
Андрей сфотографировал стаканчики. Я едва сдержалась, чтобы не съязвить. Инста-хроника? Серьезно? Мы шли под каштанами. В груди у меня что-то свербело и ворочалось. Пусть в кои-то веки это будет любовь, а не аллергия! Сколько я уже Ромку не видела? Три дня. Вечность.
— Слушай, Ёж, — Андрей фыркнул, — как тебе с такой фамилией живется?
— А что фамилия? — с ленцой отозвалась я (поднадоевший вопрос, если честно). — Я всё в себе люблю. Фамилию тоже.
— Я понимаю, что такие вещи в детстве закаляют. А в школе не было желания поменять?
— Не-е. Были траблы, конечно. Зато вместо подписи можно было ёжика пририсовывать. А вообще, ежи классные: с одной стороны, милые, с другой - змей жрут.
— Тогда тебе подходит, — хохотнул Минаков. И быстро заглянул мне в лицо: испугался, что обижусь? Я не обиделась. Меня разморило. Давно я вот так, просто для удовольствия, по парку не гуляла.
— Ты из Екатериногорска? — поинтересовался Минаков.
-Угу.
— Близко. Два часа на электричке. Часто домой ездишь?
-Угу.
— А я на два дома, туч у нас квартира в районе Солнечного, а в Екатериногорске много родни и основная работа у отца.
— Чего в общаге тогда живешь?
— Говорю же, с отцом тёрки.
— Ясно.
— Мороженое будешь?
— Нет, — я смотрела на солнце через щелочки век, даже прищуриваться особо не пришлось.
— А поесть что-нибудь? Вон кафе. Или хочешь, сам приготовлю, без перца?
— Ты меня раскормить планируешь? Чтобы я обленилась и меньше тебя по грамматике гоняла?
— Тебе пара килограмм не помешает.
— Угу, сначала пара, потом десяток. У моего жилья габариты не те, чтобы бока отращивать. И вообще, хочешь меня приручить? Не советую. Запомни: ежи как кошки: милые, ластятся, смешат. Ты думаешь, ты им хозяин, а все как раз наоборот. И не замечаешь, как стал... зависим.
Последнее слова я произнесла зловещим шепотом. У Минакова лицо стало напряженным, в глазах была тревога. Он раскрыл рот, собираясь что-то сказать, закрыл, отведя взгляд.
— Испугался? Расслабься, — засмеялась я. — Это тоже была шутка юмора. Денег за нее не возьму - я сегодня щедрая. Пошли тест дописывать.
... Минаков действительно оказался балбесом. Память у него была великолепная, произношение вообще никаких нареканий не вызывало. Ему просто было лень. Голова у него другим занята была. Не знаю, чем. Девушкой его волонтеркой, спортсменкой, красавицей? Рецептами кофе и капкейков? Он не давал мне сосредоточиться на учебном материале, постоянно что-то придумывал, какие-то игры в слова и ассоциации. Я от него устала. Устала так сильно, что не услышала, когда именно во сне резвые ручки мои (хоть скотчем их к бокам приматывай) расшалились и расчесали веки. Сдала зачет Любцеву. После зачета не удержалась и взяла еще один заказ. Хорошая сессия семестр кормит - это еще один мой девиз. Пришлось пожертвовать дневным сном.
Минаков, слава богу, не звонил: мы договорились, что в субботу у нас выходной, пусть грамматика в голове уляжется. Я собралась и поехала на площадь Державина. Долго стояла у знакомой двери, не веря своим глазам. Кафе «Сударыня» закрылось, окончательно и бесповоротно. Поперек грязных окон большими бумажными буквами было выложено «Аренда». Я в «Сударыне» работала с девятого класса. Ездила сюда каждый день на электричке, всех тут знала, заказы запоминала сразу от пяти столиков и никогда не путалась. Опыт работы, конечно, не пропьешь, но куда мне теперь? Новые места — это с тараканами нового начальства за ручку знакомься, из кожи вон лезь, чтобы себя зарекомендовать и чтобы другие официанты подпускали к обслуживанию с чаевыми, а студентов на подработки тут каждый год валом. С работой в Каратове вообще плохо, и зарплаты низкие.
Значит, придется каждый день мотаться в Екатериногорск. Разумеется, я могла бы и там пожить. Там мама, там бабуля... там наша крошечная квартира, где у меня не комната, а закуток. Мама против не будет, а бабуля вообще обрадуется, начнет суетиться, кормить меня по пять раз в день, переживать, а я этого и боюсь, для бабутпки это сейчас - лишняя нагрузка. Я утке договорилась, что мне в общаге жить разрешат все лето, если я комендантше с уборкой помогу. Мне здесь нормально, честно, да и Кира компанию составит, она летом будет продолжать на своем радио работать. Кира классная. С ней всегда весело. Это я от нее научилась чуть что - отшучиваться.