Пока Дриады занимались луковицами, я пошёл к лесу, где постепенно росли сливы. Он находился на территории врага, но это единственный подходящий лес близ границы. Так что придётся его захватить. А для этого внесу хаоса в тылах врага.
Когда напитал деревья энергией, мы рванули к ближайшему озеру. До него было сто с лишним километров, которые мы прошли сравнительно легко. А затем… Все сто двадцать зелёных жемчужин, а также Бульк отправились на дно озера.
— Не слишком жестоко?.. — спросила Марина, глядя, как Бульк погружается на дно. Тут же вода стала зеленеть и шипеть.
— Здесь слишком низкая концентрация маны, оно не сможет нанести существенного вреда, но здесь рядом расположены тренировочные полигоны поляков, где обучаются новые солдаты. Работают три пороховых завода и множество складов. А, и ещё есть военный аэродром, — добавил я.
И да, здесь сконцентрировано немало интересных целей, но и защищены они соответствующе. Иначе смысл всё складывать «в одну корзину»?.. Так что в лобовую на них не попрёшь. А вот кислотой…
— Понятно… Теперь домой?
— Конечно же нет. Нам нужно найти, где прячутся крысолюды. Или попытаться понять, что они затевают.
— Как?..
— Увидишь.
Ещё немного посмотрев на озеро, которое постепенно зеленеет, я отправился на юг в сторону Кракова, столицы Речи Посполитой. После монгольских пустошей триста километров пути, прям ни о чём.
Я бежал по дороге, и благодаря Марине нас никто не видел. Машины спокойно себе ездили, но то тут, то там я замечал следы повреждений. Приручители и Община активно работают во вражеском тылу. Однако мирняк не трогают, поэтому простые люди продолжают работать в полях. И к слову, почти сорок процентов Речи Посполитой заняты сельскохозяйственными угодьями.
Раньше было больше, но из-за стремительной индустриализации обширные земли были либо заняты заводами, либо загрязнены.
В общем, двигаясь по сельским дорогам, мы спокойно добрались до вражеской столицы и обратились людьми. Но Марина всё также поддерживала маскировку. Оттого теперь я был мужчиной за пятьдесят, а она собой, но блондинкой. И с нами шла Мия. В шортиках, футболке, очках и с сияющей улыбкой. И тоже блондинка. Мы вроде как дедушка с дочкой и внучкой…
— Как-то здесь немноголюдно, — подметила женщина, идя со мной по главной улице.
Город же и правда выглядел опустевшим. Не прям что людей нет, но это столица, а не провинциальный городишко, здесь должно быть многолюдно. А тут… Пешеходов мало, пробок нет, а ещё всюду плакаты и баннеры, призывающие идти в армию.
И чего только на них нет. На многих баннерах русских изображают как волков и крыс. Они тянут свои лапы к женщинам и детям, и лишь храбрый польский воин способен защитить их. Поэтому нужно срочно идти на службу, иначе злые русские всех убьют…
Ладно, вру. Всё намного хуже, жёстче, и складывается впечатление будто они воюют с какими-то порождениями ада.
— Люди чего-то боятся и сидят по домам, — ответила Мия. — Неприятный город. Здесь много боли и отчаяния.
— Думаю, многие здесь потеряли мужей и сыновей в войне, — я посмотрел на неё и, держа за руку, повёл дальше. — Война — это всегда страшно. И есть не нулевая вероятность, что эта война будет страшнее «Последней войны». Вот только не факт, что человечество переживёт её.
— Люди, может, и нет, а змеи — да. Сделаешь мне змеят? — заулыбалась Мия. И улыбка настолько милая, что можно засмотреться. Но контекст…
— Отстаньте вы от меня, — простонал я. — Щенята, паучата, теперь ещё и змеята. Воронята хоть не требуются? — посмотрел на Марину, а та сделала задумчивое лицо… Но рассмеялась миг спустя.
— Прости, не удержалась. У меня есть сын, и мне хватит. Да и как я уже говорила, ты не в моём вкусе, юнец, — ухмыльнулась женщина.
— Зато в моём, — Мия прижала мою руку к своей груди, миленько шипя на меня.
— За что мне всё это… — простонал я, но вдруг застыл. — Ощущаю скверну…
Мы свернули в переулок, потом ещё раз и вскоре увидели, как мужчина, прижав к стене женщину, держит её за шею, и та словно разлагается. Тело усыхает, чернеет и гниёт.
— А вот и ещё одна причина, почему люди сидят по домам, — пробормотал я, продолжая идти вперёд. Марина кивнула, подтвердив, что держит иллюзию.
Выдохнув и собравшись, я резко рванул вперёд. Мужчина среагировал весьма быстро. Отпустил девушку и вытянул крысиные когти, но, получив леща, ударился об стену.
Я схватил его и головой снова ударил об стену, потом ещё и ещё, пока урод не обмяк. Тогда я бросил его к девчатам, и Мия подскочила к нему.
Присев, положила ладонь на голову, а я посмотрел на женщину. Не жилец… Впала в кому и доживает последние минуты. Не стал трогать и подошёл к Мие. Но пришлось минут десять постоять. И не зря.
— Он один из «новой вчерашней партии»… Обрёл силу и пошёл опробовать её в деле… Ублюдок, — она пнула мужчину, а я схватил его за ногу и подтянул к гниющей женщине, после чего пронзил копьём сердце мужчины.
Мия же мне рассказывала, что здесь происходит. Мужчина мало знал, но подсказал, куда нужно идти. И если коротко, то крысы вербуют людей. Дают им силу, ну а затем используют, как хотят. К примеру, отправляют на фронт.
Блуждая по городу и избегая полиции да патрульных, мы пришли к большому театру. Он был закрыт, но внутри находились люди. Да и охрана стояла.
Марина поддерживала иллюзию, поэтому мы незамеченные подошли к зданию с его задней части. Там, где вход для персонала. И там тоже стояла охрана. И это были крысы, в людском обличье… Их легко определить по чёрным душам.
Не знаю, что они с собой сделали, но даже находиться рядом с ними неприятно.
Минут двадцать мы стояли у здания, пока Мия проникала в головы людей и добывала информацию. А затем охрана решила посчитать голубей в небе и высоко задрала головы. Мы же спокойно проникли в здание и поспешили, потому что сейчас происходит «возвышение».
Оказавшись в главном зале, мы застали момент, как со сцены в воздух поднимается мужчина. Рядом парит и пищит крыса, а между ними парит сияющий чёрным, странный артефакт. Он походил на множество колец, исписанных рунами и… Да это же копия колец, которые создаются при приручении!
Здесь они очень даже материальны…
И вдруг эти самые кольца, увеличились в размере, налетели на крысу и сжались, заточая крысу внутри себя. А затем, всё это обратилось чёрно-серой энергией и влетело в грудь мужчины.
Тот закричал, будто его режут, а вены вздулись и почернели. Но минут через пять он опустился на сцену и тут же открыл глаза. Поднявшись, он вспыхнул скверной и расхохотался, наслаждаясь своей мощью.
Мужчина начал покрываться шерстью и стал крысолюдом, а затем вновь человеком. И здесь же, на сцене, лежали гантели и штанга, килограмм на сто. Мужчина подошёл к ним и поднял штангу одной рукой, впечатляя людей в зале.
— Томас, можете возвращаться в зал. Следующий, — произнёс другой мужчина. Он сидел на высоком стуле, а рядом с ним какой-то ящик. Думаю, там и лежат сферы из колец.
Судя по всему, Томас кивнул и вернулся в зал, заняв зрительское место. А затем вышел другой мужчина, и всё повторилось. А на третьем произошло неожиданное. По крайней мере для нас… Мужчину затолкало в крысу, а не наоборот!
Слишком слабая душа?.. Как душа может быть слабее крысы?..
Впрочем, что произойдёт, мы не узнали, ибо мужик на столе, метнул в крысу сгусток энергии, и от той осталось лишь мокрое место.
— К сожалению, Якуб не справился. Следующий, — тот кинул взгляд на людей, а те ухмылялись. Думаю, это те, кто уже «прошёл» через трансформацию. А ещё примчалась девушка и вытерла следы от крысы.
Мы ещё немного посмотрели на это и, конечно же, всё записали на телефон. А затем, когда очередной мужик поднялся в воздух, на сцене появились… ПЖМ.
Я сразу же метнул горсть огненных бомб в зал и бросился на того урода, что на стуле. И реакция у него была молниеносная. Или правильнее будет сказать, «крысиная»?.. Думаю, второй вариант.