— Ты о чём? — удивился я, допивая чай.
— Ну к примеру о её росте. Почему она такая большая?..
— А… Да кто её знает, — пожал я плечами. — Может, это из-за того, что она целиком съела крыло той бабочки. Или из-за янтаря.
— Наверное, — согласился брат и скривил лицо. — Просто она такая толстая… Фея скоро в дверь не пролезет…
— Есть такое… — теперь уже я лицом кривил. Фея увеличилась до сорока сантиметров в диаметре.
— Бедненькая… — вздохнула Машка.
— Ты бы лучше о себе переживала, — хмыкнул в ответ и пошло заулыбался. — После завтрака все идём в подвал и будем вытворять непотребства.
— Ох… — Машка приложила ладони к щекам и закачала головой. — Тяжело, когда у тебя братья — сестрофилы и извращенцы…
— Пф-ф-ф-ф, ни сисек, ни жопы, — заявил брат. И без лишних предисловий скажу, что он умер… Ладно, шучу. Но сестра прекрасно понимала, что Мирослав ещё не восстановился, чем и воспользовалась.
Так что пришлось ему страдать. Правда, сестра немного перестаралась, и Славику пришлось прилечь, поэтому в подвал мы спустились вдвоём.
— О! — удивился я. Вчера не заметил, а тут оказывается нормальную вентиляцию доделали. — Умничка.
— Из-за твоей криворукой вентиляции я тут чуть копыта не отбросила, — фыркнула сестра. — А ещё я установила систему фильтрации воздуха и контроль влажности…
Начала она перечислять, а я лишь кивал. В технике я, можно сказать, балбес. А вот Машка у нас прям мастер. Она с детства вся в гаджетах. Я крапиву палкой лупил, а сестра уже блог вела.
Зато я лучше неё в алхимии. Бе-бе-бе.
Фронт работ у нас был колоссальный, поэтому опомниться не успели, как наступил обед, а потом мы вновь оказались в лаборатории.
— Да уж, вроде мелочь, а сколько сил и времени экономит… — заявила сестра, стоя перед устройством для смешивания. Оно было примерно полметра в высоту и шестьдесят сантиметров в диаметре. Стояло на специальной стойке.
— И не говори, до чего техника дошла, — кивал я.
— Дома всё древнее, как тетрис…
— Тетрис? — приподнял я бровь.
— Игра древняя. Нашла в прошлом году в одних руинах. Там сохранился источник данных. К сожалению, там лишь рисованная порнуха да игры старые. В смысле старые даже для того времени.
— Ясно. А что с источником данных сделала? — посмотрел я на сестру в облегающем комбинезоне. Машка была стройной и красивой, словно цветок. Ей бы ещё мозги вправить…
— Ну, интересные игры себе скачала. В некоторые даже успела поиграть. Но большую часть удалила, так как бред. Ты представь, игра про японского самурая-негра! Ха! Негр! Или… — она прищурилась и уставилась на меня. — Или ты про порнуху?..
— Да кому она нужна. Её и в жизни хватает… — вздохнул я.
— Ну, — сестра пальцем коснулась своих губ. — Отдала в род. Там проанализируют. Что может пригодиться, заберут, а источник данных уничтожат.
— Да уж. То-то Николь не раз указывала мне на то, что некоторые вещи были и до Последней войны. Причём точно такие же.
— Нет, это не мы, много кто находит руины. Да и не только их, — объясняла сестра: — Недавно корейцы подняли корабль, который пролежал на дне тысячу лет. Говорят, там нашли несколько источников данных с весьма опасной информацией. Что именно, не знаю, не спрашивай. А ещё раз за разом находятся бункеры. Но лишь малая часть из них была достаточно экранирована, чтобы пережить «Последнюю войну» и сохранить технику.
— Понятно, что ничего непонятно, — покачал я головой.
— Забей. Тебя к этому не готовили, — улыбнулась она. — У тебя своя роль, у меня своя. И эта сучка, Хохочущая роза, наконец-то огребёт! Главное, чтобы зелье сработало, как написано в архиве…
— Сработает. В этом не сомневайся. Тут даже по ингредиентам понятно, как оно будет действовать.
— Ну и отличненько. Эта тварь защищает, вероятно, самые уцелевшие руины из всех, что я находила. Да и похоже, что это «первородный», который появился буквально пару веков назад. Опасная скотина.
Я лишь приподнял бровь от удивления.
— Нет, тебя не возьму, даже не проси. Я одна из немногих в мире, способная там выжить, — покачала она головой. — Там концентрация воздуха в пыльце, прям минимальна. Понял юмор? Не пыльца в воздухе, а воздух в пыльце!
Пока сестра смеялась над своей шуткой, я закончил толочь три корешка и добавил их в котелок. Вода сразу окрасилась в чёрный цвет. Отлично.
— Йоу! Старший пришёл помочь карапузам, — услышали мы голос Славика.
— Отлично. Помой грязную посуду, — указал я в сторону на колбы, ножи и прочее.
— Да чего сразу посуда!
— Потому что ты жопа ленивая, — вместо меня ответила сестра, а тот разворчался. Но посуду помыл…
Работы у нас было… много. Алхимия — это тяжкий труд без права на ошибку, поэтому самое сложное я брал на себя. И пока готовили, послушали брата об обстановке на границах с Османской Империей.
А там ничего хорошего. В стране назревает экономический кризис, который может разрушить империю. Им кровь из носу нужна война. И они к ней усиленно готовятся. И тут либо победа, либо разрушение империи. Поэтому верхушка Османской Империи настроена решительно.
Так что до войны остаётся совсем немного времени. Сестра с братом по первой, вероятно, избегут боевых действий. Но потом и им придётся сражаться. А мне, как студенту академии и самое главное «приручителю», придётся пойти на передовую.
В условиях, когда меня хотят убить как свои, так чужие, на передовой будет весьма… опасно. Чтобы повысить шансы на выживание, мы и занимаемся зельем.
Так что мы до самой ночи работали в лаборатории. А потом следующий день, и ещё, да ещё. Дни сменялись один за другим, и пролетела неделя. С утра и до поздней ночи мы работали с перерывами на еду и туалет.
— Убейте меня… — простонала Машка, развалившаяся на диване в гостиной. На ней были шорты да футболка. Да и мы одеты по-домашнему.
— Нет уж, тебе ещё страдать и страдать, — хохотнул брат, попивая чай. Он сидел в кресле рядом с небольшим столом. На соседнем кресле сидел я. Позади нас стена с большой картиной. Вроде там какой-то пейзаж.
— Первый этап мы закончили. Ингредиенты обработаны, — заявил я и тоже отпил чаю. — Когда они «насытятся» силой, начнём второй. Но неделька на отдых у нас есть.
— Ура! Смогу погулять! — обрадовалась сестра, но тут же поникла. — А, ну да… я же снова нищая…
У меня дёрнулся глаз. Мы же в прошлый раз заработали больше двух миллиардов, и половину я отдал ей…
— Значит, ты и останешься на страже, — хохотнул я, и меня тут же пристрелили убийственным взглядом. — Что? У нас тут бесценные ингредиенты доходят до «кондиции». Их нельзя ни перемещать, ни в кольца убирать.
— Так пусть Славик и охраняет, он сильнее!
— А чего сразу Славик? — возмутился тот.
— По-хорошему, вас обоих бы запереть здесь, — прищурившись, я перевёл взгляд с сестры на брата. — Меня и так не очень любят в городе. А кое-кто может тут половину всех молодых дам опорочить.
— Это ты про себя? — хмыкнула сестра, но вдруг постучались в дверь.
— Господин, — раздался голос Оксаны. — К вам с визитом Прохоров Владимир Максимович.
Мы тут же посмотрели на сестру.
— Если вы сейчас мне скажете, одеться поприличнее, я вас сделаю импотентами! — вспылила та. — Пусть сюда идёт! — крикнула она Оксане.
— Ни стыда, ни совести, — одновременно сказали мы с братом, покачав головой. После чего посмотрели друг на друга и расхохотались.
— Я вас прибью, сволочи! Один голышом на играх носился! — указала она в меня пальцем. — Другой половину Стамбула перетрахал! — теперь показала на брата.
— Мы мальчики, нам можно, — хмыкнул Славик, и только сестра собралась выругаться, как открылась дверь и вошёл Прохоров, а с ним и два его помощника.
— Неважно выглядите, Владимир Максимович, — хохотнул я и, пожав тому лапу, указал на диван, где лежала сестра.
Диван стоял буквой «П», и места там валом. Но Машке пришлось сменить положение на вертикальное.