— Территории и Арки, м-р-р… Гладь…
— Так сложилось испокон веков, что ваш род: твои предки, твой дед, а теперь и ты являетесь Хранителями этого места и Арки. Можно сказать, что Арка и есть место Силы, а место Силы — Арка. Твой дед был Хранителем этого места и окружающие её территории, — продолжал Мирон. — Больше мне толком и неизвестно. Арка была закрыта многие сотни лет назад. Все духи на этой территории появились через многие и многие годы после её закрытия. Я слышал от твоего деда, что когда-то много сотен лет назад с другой стороны Арки был большой прорыв врагов, которые пытались уничтожить всех и вся. Бывший в то время Хранителем твой предок остановил прорыв, а потом запечатал Арку. С тех пор она закрыта, никто не может через неё пройти.
— Так, не понял. А дед откуда всё это знал? Кто ему об этом рассказал? — напирал Михаил на Мирона.
— Мне он мало говорил, но как-то сказал, что это ему рассказал предыдущий Хранитель рода, а до него — предыдущий, а до него…
— Так, хватит, так мы сейчас до начала Библии дойдем, — остановил его Михаил.
— Записи посмотри и гладь, гладь… м-р-р, — вдруг произнёс наглый котяра.
— Действительно, чего это я? В шкатулке кипа исписанных бумаг лежит. Надо почитать, а потом уже выводы делать, да ничего толком не знающих домовых расспрашивать, — встряхнул головой Михаил, непроизвольно продолжив гладить кота.
— Ой! Ай, не надо… — вдруг послышалось со стороны дивана.
Все повернулись к дивану, на подушке сидела Клуша, которая со страхом в глазах смотрела на Михаила, изредка оглядывая остальных, находящихся в комнате.
— Ура, долой тиранов… — послышался голос Миньки, который едва придя в себя, всё еще продолжал свою войну, — Ай, Клуша, ты зачем меня за космы дергаешь. Ща как дам по шее!
— Тэ-э-экс, вот и террористы у нас очнулись, — протянул угрожающе Михаил. — Пора приступить к наказанию невиновных, а это вы! — ткнул он пальцем в парочка. — И награждению непричастных. Хотя, чего это я… Как раз причастным буду я. Кто против? Никто! — даже не дав никому сказать ни слова подытожил Михаил. — Будем наказывать и причащать, после смерти виновного, — ударив кулаком правой руки по раскрытой ладони левой.
После его слов от перстня, лежавшего на столе, резко ударила волна блеклого синего цвета, быстро распространившаяся кругом по комнате. Кот с мявком телепортировался куда-то в сторону лестницы на второй этаж, вылетев из комнаты, Мирон упал с лавки, а парочку домашних дебоширов просто снесло с подушки и впечатало в спинку дивана.
Офигев от такого сам, Михаил сглотнул, а потом взглянул на остальных, еще находящихся в комнате. Потом с опаской посмотрел на стол, на котором лежал перстень, но больше ничего не происходило.
Кот настороженно выглядывал из-за дверного проема, выставив только голову. Мирон кряхтя поднимался с пола, а потом попытался залезть на лавку, но у него с первого раза это не получилось, от чего он чуть не упал, выругался почти неслышно себе под нос и залез на лавку.
Клушина зеленая расцветка тела стала какого-то пепельного вида, а Минька, вжавшись в спинку пытался торсом тельца прикрыть Клушу, было хорошо видно, как прыгают его губы, его рыжие космы и так до этого торчащие в разные стороны, просто превратили его голову в рыжий шар, как будто его стукнуло током из розетки.
— Опаньки! И чего это было? — глянул Михаил на Мирона.
— Ты, Хозяин в Силу сегодня вошел, вот — гневаешься, а они тебя в твоем доме пугали. Ты можешь их уничтожить, вернее твой перстень это за тебя легко сделает. Одно твое желание и не будет их больше в этом мире. Ты здеся — царь и бог.
— Хозяин, ты так больше не делай. А то мы всё отсюда разбежимся. Далеко-далеко… — заявил кот, заглядывая в комнату.
Со стороны буйной парочки раздался скулеж и рыдания, Михаил повернул голову и увидел, что Клуша вся сжалась и лила слезы, глядя на него. Минька с мрачной решимостью в глазах защищать кикимору, заслонил её собой.
Вот только женских слез тут и не хватало, Михаил не выносил, когда рядом с ним плакала женщина. Сразу хотелось кого-нибудь убить или покалечить. Возраст и рост женского существа не имели значения. Ну не нравилось ему это, и всё!
— Отставить слезы! — приказал Михаил, — А ну успокоилась!
Клуша испуганно примолкла, а Минька настороженно смотрел на Михаила, замерев в ожидании наказания.
— Чего это они? — спросил Михаил у Василия.
— Как чего? Ждут, когда ты их того… развеивать будешь! — доброжелательно повествовал кот, так и не показавшись полностью. — Хотя… может и не надо. Но тебе решать. С другой стороны, молока и сливок будет больше оставаться…