— Ахренеть! Просто взять и Ахренеть! — находясь в прострации, брякнул Михаил, вглядываясь в ноги женщины — ногу искал… Да-да, именно костяную…
— Враки — это всё! Не было у неё костяной ноги. Так, некоторое время болела, а потом выздоровела, — сразу поняв, что высматривает Хранитель, твердо сказала Наталья Валерьевна.
— Ну конечно, кто бы сомневался. Вранье голимое! Ведь так, Василий? — уже почти без удивления задал Михаил вопрос коту.
— Ну-у-у… сложно сказать, — ушел от ответа кот, делая вид, что его больше интересует вылизывайте живота. — Хотя кто знает, кто знает, мря-у…
— Ну тогда сразу говорите, а где все-таки Змей Горыныч, в сказке мы или нет, — махнул рукой Михаила, — Гулять так гулять! Будем посмотреть!
— Так его того… этого… Сотни и сотни лет назад один Хранитель прибил, предок твой. Безобразничал Змей! Людишек пугал, деревни жег, скот жрал. Ну его и того… — вставил своё кот.
— Не, ну а че? Всё, как и должно быть. Баба Яга есть — одна штука. Змей… Ну был… — одна штука, кикимора — одна штука, домовые, правда — два штука. А, еще и водяной с лешим… Всё нормально, хорошо живем, — говорил Михаил в изумлении, отвернувшись от соседки и входя в дом. — Вы в дом-то заходите, — бросил он ей, перед тем как ошеломленный скрылся в доме.
Наталья Валерьевна посмотрела на кота, который почти человеческим движением пожал плечами, а потом направился за хозяином.
Соседка помялась, а потом пошла за ушедшими в дом, вроде как пригласили, не выгнали, а перечить Хранителю ей не очень хотелось. Еще осерчает.
— Не… вот так и живем… Живешь, никого не трогаешь, а тут бац! И сказка из всех щелей полезла. Еще и перстень этот, ты куда задевался? — услышала Наталья Валерьевна, войдя в дом и проследовав в гостиную, где хозяин дома рылся на столе среди бумаг в поисках чего-то.
— О! Вот! Нашел, — одевал Михаил на палец перстень под взглядами кота и Натальи Валерьевны. — Ты только того, не вздумай опять… а то я тебя в печку и адью, — погрозил он кулаком левой руки перстню. Перстень никак не отреагировал на угрозу. Да и хрен с ним. Угрозу всегда можно выполнить.
— И чем вам не угодил Перстень Хранителя? — удивилась Наталья Валерьевна, опасливо косясь на перстень.
— Так он меня вчера обжег, а потом больно сделал. Потом так больно было. Зараза! — недовольно вымолвил Михали. — Прямо вот с большой буквы — Перстень?
— Обжег? А-а-а, это он вас инициировал. Он признала вас, — высказала ведьма. — Этот Перстень проверяет человека, который одел его себе на руку, на наличие Силы и признания его Хранителем, а также инициирует человека, если он имеет достаточную Силу, чтобы стать Хранителем. Обычный человек, если и оденет, то ничего не заметит. Да обычно его простые люди и не видят. Имеющий Силу, но не имеющий право на должность Хранителя — получит тяжелые увечья, может руку просто оторвать. При чём, у вашего деда был перстень, у других, насколько я знаю, — это может быть кольцо, брошь, браслет, сережка.
— А вы откуда это знаете? — подозрительно уставился на неё Михаил.
— Приходилось сталкиваться с носителями таких вещей. Таких мест, где имеется Сила, еще несколько у нас на территории России. Да и информация какая-никакая среди наших распространена по этому поводу. Да и дед ваш не особо скрывал это. Ни один из духов и одарённых Силой в здравом уме к подобной вещи Хранителя и на пушечный выстрел не подойдет. Все знают, чем это кончается!
— Одаренных? — заинтересовался Михаил, услышав от неё этот термин.
— Да, так наделённых Силой называют.
— А почему не магией? — не отставал от неё любопытный Михаил. — Ведь это магия?
— Да на магию-то — это не сильно похоже. Слишком слабая она. Вроде раньше так называли. Да и некоторые так называют, но их не много. Сейчас просто — Сила! А людей, владеющей этой Силой — владеющих Даром или одарёнными.
— Да? Ну ладно. Сила, так Сила! Кстати, а вы не боитесь, что перстень, — показал он на свою руку, — так близко от вас?
— Так он же у вас на руке, я имела ввиду, что трогать эту Вещь Хранителя, когда его рядом с ней нет — смертельно опасно. В остальном решение принимает Хранитель.
— Ладно, я вас понял. Теперь бы еще разобраться с записями деда, — последнюю фразу Михаил буркнул себе под нос. — И не надо меня звать Хранителем. Я даже пока не понимаю, что это за звание такое.
— Тогда, если я вам больше не нужна, то я пойду, — сказала Наталья Валерьевна, ставя на кухне две крынки с молоком и сливками.