— Да, спасибо вам за информацию и за еду для Василия с домовыми. Сколько я вам должен?
— Ничего не надо. Я бы в любом случае кормила кота и домовых, чтобы они не страдали.
— И ничего я не страдал. Мы и мышами хорошо питаемся, — пробурчал Василий из-под стола, поводя достаточно круглыми боками, показывая ухоженную шерстку упитанного животного.
Михаил, хмыкнул на эти наглые заявления, но потом сделал предложение для ведьмы:
— Я вас услышал, но теперь всё равно встает вопрос о молочных продуктах. Я бы хотел, чтобы вы продавали их мне. Тем более, что оказалось, что у нас тут два любителей сливок. Хотя почему два? Вроде четыре, мне кажется.
Из-под пола раздался возмущенный писк Клуши, который хорошо опознал Михаил, а от кота раздалось возмущенное:
— Сливки и молоко, на неё? Да никогда, мря-у… И почему еще двое образовалось? Кто такие? Почему не знаю?
— Цыц, не ты тут хозяин, — цыкнул Михаил на разошедшегося кота.
— Я прошу приносить нам молочные продукты каждый день. Пятьсот рублей вам хватит за каждый раз? — обратился он к ведьме.
— Это очень много Хранитель, достаточно будет и ста рублей. У меня моя Машка даёт хороший удой. Мне просто иногда даже молоко девать некуда.
— Ну да, чтобы у ведьмы да корова давала мало молока… — тут уже отметился голос Мирона, раздавшийся с лавки. Михаил присмотрелся и увидел размытый и полупрозрачный силуэт Мирона, сидевшего на лавке, прислушивающегося к происходящему. Подозрительно глядевшему на ведьму, явно контролируя её передвижения.
Рядышком с ним ножками на скамейке стоял Минька, точно готовый к бою: кулачки сжаты, на лице готовность броситься на находящуюся в зале ведьму. Глаза метают молнии, а общая поза показывала, что он готов к драке.
Судя по виду кота, тот тоже был не в восторге от нахождения ведьмы в доме, но ничего по этому поводу не говорил.
И чего это с ними? Белены что ли объелись или молока со сливками не хватило? Почему такая агрессия на эту нормальную жен… э-э-э… ведьму?
Михаил тряхнул головой, затем достал деньги из портмоне и отдал купюру в тысячу рублей ведьме.
— Это за сегодня и за последующие дни. Как деньги закончатся, то вы мне обязательно скажите, а то забуду. Хорошо?
Ведьма согласно кивнула, а потом скомкано попрощалась и быстро вышла из дома.
— И чего с вами было? Чего так на неё окрысились? — спросил у всех Михаил.
— Она ведьма, неча ей в доме делать у людей! — припечатал Мирон.
— Ведьма, она! Ух! — потряс кулачками Минька.
— Да, ведьма! — раздался писк из-под пола. Сквозь пол просочилась полупрозрачная голова Клуши и стали видны маленькие кулачки, которыми она потрясла, а потом тут же спряталась обратно, обратив внимание на взгляд Михаила.
— Ну ведьма и ведьма, фиг с ней, — спокойно сказал Василий, уже оказавшийся на диване. — Если что, то хозяин развеял бы тут её и всё!
— Офигеть! Я нахожусь рядом с бандой домовых-отморозков, — заключил Михаил.
— И ничего мы не эти… отм… раз… розки… ну не эти… Мы! — пискнул Минька, уже потеряв решительный вид и глазея из-под лавки на Михаила.
— Не морозки! — писк из-под подполья.
— И чего сразу обзываться? Мы друг друга не любим, а твой дед её в дом может пару раз пустил. Вот! — обиделся Мирон.
— Да потому что вы чуть не напали на бедную женщину, — возмутился Михаил. — А она вас сливками с молоком… Поэтому и отморозки.
— Ничего мы не отрозки, и я не домовой, а кот. А ведьме в доме делать действительно нечего, — припечатал кот. — Ты просто пока не знаешь. Почитай записи деда. Ведьмы плохи тем, что им вечно Силы не хватает, даже для себя. Вот они всякие пакости и делают — так сбор Силы у них больше получается. Такова их природа. Вот и не любим мы их, что они вред людям причиняют для своей пользы. Вот за это её дед и не очень любил!
— И мне может? Или моим родственникам.
— Ну ты это загнул! — ощерился кот. — Ты ей можешь просто запретить её здесь жить. Она будет вынуждена уйти. Она это прекрасно знает. Ну и про домовых не забывай. Здесь они такой ерунды не потерпели бы, даже если бы ты не был Хранителем.
Михаил посмотрел на домовых, те яростно закивали головами, подтверждая слова кота.
— Ну тогда не вижу проблемы в её приходах, а если вам не нравиться, тогда сам буду молоко и сливки пить и есть, — мстительно сказал Михаил. — А теперь валите все, я тут записи деда буду смотреть.
— У-у-у-у, — прозвучало всеобщее огорчение от заявления хозяина лишить их вкусняшек. Но все, находящиеся в комнате, быстро растворились во времени и пространстве.