— У тебя хороший послужной список, Хелм. Ты любишь оружие и умеешь обращаться с ним. Ты с запада?
— Да, сэр.
— Охотник?
— Да, сэр.
— В горах охотился?
— Да, сэр.
— За водоплавающей птицей?
— Да, сэр.
— За крупным зверем?
— Да, сэр.
— Олень?
— Да, сэр.
— Лось?
— Да, сэр.
— Медведь?
— Да, сэр.
— Сам разделываешь туши?
— Да, сэр. Если поблизости нет никого, чтобы помочь.
— Это хорошо, — сказал он. — Для нашей работы требуется человек, который не боится запачкать руки кровью.
В течение всего разговора он сверлил меня оценивающим взглядом. Суть беседы сводилась к тому, что на войне разница для солдата лишь в степени того, что он делает. Если, к примеру, мое, Хелма, подразделение внезапно атакует враг, я буду стрелять. Разве не так? А если поступит приказ атаковать, я ринусь вперед и буду делать все от меня зависящее, чтобы убить врага. Я буду совершать эти действия совместно с моими товарищами, в одной упряжке с ними. Но я известен как отличный стрелок, поэтому нельзя исключить, что однажды начальство предложит мне устроиться в каком-нибудь потайном месте с телескопической винтовкой и терпеливо ждать, когда кто-нибудь во вражеском окопе подставит голову или иную жизненно важную часть тела под мою пулю. В этом случае я не выбираю свою жертву, ею становится первый подвернувшийся неудачник. А если мне предложат служить своей стране более упорядоченным образом?
Здесь Мак замолчал, давая понять, что теперь слово за мной. Я сказал:
— Вы имеете в виду, сэр, уничтожать их в собственном логове?
X
Как Маку удалось добиться одобрения своего проекта в высших эшелонах власти, осталось для меня загадкой. Наверное, ему пришлось приложить немало усилий для достижения этой цели, поскольку Америку в основном населяют достаточно сентиментальные и высоконравственные люди, остающиеся таковыми даже в военное время, а в любой армии, в том числе и в нашей, существует определенный моральный кодекс.
Однако то, что делали мы, выходило за рамки всех правил.
Я так и не выяснил, от кого он получал приказы, Я не мог представить, чтобы какой-нибудь выпускник Уэст-Пойнта отдавал их на нормальном английском языке. Не сомневаюсь, что в письменном виде их не существовало вовсе; и в архивах Министерства обороны не найдется ни малейшего намека на них.
Одну из возможных ситуаций я представлял следующим образом: где-то в небольшом кабинете со звуконепроницаемыми стенами и охранником возле двери на сверхсекретном совещании присутствуют несколько высокопоставленных генералов. Среди них и Мак в своем неизменном сером костюме. Он не участвует в разговоре, а молча слушает.
— Там у них есть некий фон Шмидт, — говорит генерал номер один.
— О да, фон Шмидт, командир крупного подразделения истребительной авиации, — соглашается генерал номер два. — Базируется близ Сен-Мари.
— Толковый вояка, — высказывает свое мнение генерал номер три. Совещание, скорей всего, проходит в Лондоне или его ближайших окрестностях, и беседа, соответственно, ведется в лаконичном и по-британски коварном стиле — с подтекстом. — Говорят, фон Шмидт легко мог занять кресло Геринга, научись он в свое время сгибать свою прямую спину. И конечно, если бы его привычки были не столь омерзительны, хотя у Геринга они не лучше. Мне докладывали, что генерал фон Шмидт не обошел вниманием ни одну смазливую мордашку в радиусе ста миль от Сен-Мари.
При этих словах Мак начинает ерзать на своем стуле. Рассказы о преступлениях и подлостях, совершаемых противником, всегда навевали на него скуку. Мы убиваем людей, любил говорить он, не потому, что они сукины дети и последние мерзавцы, в этом случае было бы трудно провести разграничительную линию, а по той причине, что мы солдаты и ведем войну с наци особым способом.
Но мы не ангелы мщения.
— Наплевать на его сексуальные наклонности, — вновь вступает в разговор генерал номер один, исповедующий, видимо, те же убеждения, что и Мак. — По мне так пусть перепробует хоть всех французских девок. И мальчиков тоже. Объясните лучше, как моим бомбардировщикам спастись от его истребителей. Мы несем умопомрачительные потери каждый раз, когда оказываемся в пределах досягаемости его асов, хотя не летаем без сопровождения своих истребителей. Стоит нам разгадать его тактику перехвата летающих крепостей, как он ее меняет. С профессиональной точки зрения у этого выродка задатки гения. Если нам по-прежнему будут давать цели за его линией ПВО, я рекомендовал бы в первую очередь нанести сокрушительный удар по его базам, а его самого сделать недееспособным хотя бы на время. Однако предупреждаю, нам это обойдется недешево.