— Выходит, нас никто не ждет? — наивно спросил я Суйлика.
— Скажешь тоже — «ждет»!.. Кто же знает, когда какой ксилл вернется? Их сейчас, исследующих Пространство, — сотни! Зачем же их ждать? Я сообщил о нашем прибытии Мудрецам. Завтра ты перед ними предстанешь. А сейчас — следуй за мной.
Мы вышли из ксилла. Вокруг царил полный мрак. Суйлик включил маленький фонарик, закрепленный у него на лбу широкой лентой, и мы двинулись в путь. Под ногами я чувствовал упругий ковер густой короткой травы. Шагов через сто луч фонарика осветил низкое белое строение без видимых окон и дверей. Мы обошли его. Суйлик не сделал ни единого жеста, но в стене вдруг открылась дверь, и мы оказались в коротком коридоре, пол которого был выложен ослепительно белыми плитами. В глубине, справа и слева, уже отъезжали в сторону две двери. Суйлик указал мне на левый проем:
— Ты будешь спать там.
Комната была освещена мягким голубым светом. В ней стояло очень низкое, чуть вогнутое, без простыней, ложе, покрытое простым белым одеялом. Рядом, на небольшом столике, слабо мерцали какие-то сложные аппараты. Суйлик указал на один из них.
— «Тот-кто-приносит-сон», — объяснил он. — Если не сможешь уснуть, нажми эту кнопку. Раз уж тебе подходит наша пища, то и это тоже должно подействовать.
Суйлик ушел. С пару-тройку минут я просто сидел на краю кровати. Мне казалось, что я все еще на Земле, в какой-то чрезвычайно цивилизованной ее части, скажем, в США или, быть может, Швеции, но только не на неведомой планете, за бог знает сколько миллиардов километров от дома! Под легким и мягким на ощупь одеялом я нашел нечто вроде ночной пижамы, скроенной как комбинезон, из одного куска еще более легкой ткани. Я переоделся и лег. Ложе было в меру упругим и в то же время прекрасно облегало тело. Под тоненьким одеялом мне вскоре стало так жарко, что я его сбросил: в комнате и так было достаточно тепло. Какое-то время я ворочался, не в силах уснуть, потом вспомнил совет Суйлика и нажал указанную им кнопку. Я успел услышать очень слабое жужжание и погрузился в сон...
Пробуждался я очень медленно, выходя из странного сна, в котором я о чем-то разговаривал с зеленолицыми людьми. Где я находился? Сначала мне показалось, что в Скандинавии, по которой я действительно в свое время путешествовал. Однако же я отчетливо помнил, что уже вернулся оттуда. В любом случае это был не мой дом, где кровать, которую я постоянно собираюсь сменить, но всякий раз забываю, отличается крайней жесткостью. Черт подери! Да я же был на Элле!
Я вскочил, щелкнул переключателем света. Стена напротив растаяла, сделалась прозрачной: передо мной, до синеватой линии далеких гор, тянулась бескрайняя желтая степь. Слева, на желтой траве, темным пятном лежала чечевица ксилла. Небо было странного светло-голубого оттенка; высоко-высоко по нему плыли редкие белые облака. Вероятно, было еще очень рано.
С легким шумом в комнату въехал низенький столик на колесах. Перемещался он медленно и остановился рядом с моей «кроватью». Из глубины его тихонько поднялся поднос с чашкой золотисто-желтой жидкости и тарелкой розового желе. Судя по всему, хиссы имели привычку завтракать в постели! Я поел с большим удовольствием; и желе, и напиток оказались очень вкусными, хотя определить, на что они походили, я просто не мог. Едва я покончил с завтраком, автомат выкатился из комнаты.
Я оделся и также вышел. Наружная дверь была открыта, как и все двери в доме. Сам домик показался мне маленьким: я решил, что в нем всего три выходящие в коридор комнаты, и лишь позднее узнал, что во всех жилищах хиссов бывает еще два или три подземных этажа.
Я обошел вокруг дома. Воздух был резкий, свежий, но не холодный, солнце — мысленно я так никогда и не смог назвать его Иалтаром! — стояло еще низко. Кругом не было ни души. В некотором отдалении виднелось еще три строения, столь же простых, как и дом Суйлика. Еще дальше к востоку можно было различить и другие дома, разбросанные по степи. На западе, со стороны гор, равнина была совершенно голой до самого горизонта, тогда как на востоке, севере и юге ее оживляли густые рощицы. Я не спеша дошел до ближайшей из них. Деревья выбрасывали к небу прямые гладкие стволы, расцвеченные розовыми и зелеными пятнами и прожилками. Листья были того же темно-желтого цвета, что и трава под ногами. В этой рощице, как я смог определить, росли деревья трех различных пород.
Все вокруг дышало волшебным покоем. Все то, что есть уродливого в нашей цивилизации — шум, вонь, теснота, хаотические нагромождения городов, — казалось, было навсегда изгнано с этой планеты. Здесь царила умиротворяющая необъятная тишина. Невольно я подумал об Утопии, описанной Уэллсом в романе «Люди как боги».