Мы спустились в зал, находящийся на уровне крипты; там, в особых нишах, висели скафандры с прозрачными шлемами. Хисс помог мне одеться. Скафандр оказался мне как раз впору, что, впрочем, не удивительно, так как его изготовили специально для меня. Висевшие рядом огромные доспехи предназначались, видимо, тому коренастому гиганту с выпученными глазами, статую которого я видел на Лестнице человечеств. Дверь зала еще раз открылась, пропустив двух роботов с могучими металлическими руками; они беззвучно вкатились на шестиколесных платформах. Хисс вышел, и дверь захлопнулась.
— Ты меня слышишь? — прозвучал в моем шлеме голос Ассзы.
— Да, очень хорошо.
— Пока излучение мислика тебе не угрожает. Оно не может проникнуть сквозь четырехметровую толщу железоникелевой брони, которая тебя от него отделяет. Такая броня — единственная эффективная защита, но в бою она неприменима из-за слишком большой тяжести. Сейчас я открою вход в крипту. Отойди назад и, что бы ни случилось, не снимай шлема, пока я тебе не скажу.
Огромный металлический блок медленно выдвинулся из четырехметрового проема и откатился в сторону. Я не ощутил холода, только мой скафандр слегка раздулся, так что я стал похож на Бибендума[7]. Я прошел через открывшийся ход и очутился в крипте. Мислик лежал у противоположной стены. Синий свет показался мне здесь еще более тусклым, чем на экране.
Я потихоньку двинулся вперед, ступая по монолитному каменному полу. Кругом царила полная тишина и неподвижность, лишь в шлеме я слышал затрудненное дыхание Ассзы. Мислик по-прежнему не шевелился.
Внезапно он заскользил ко мне. Анфас он показался мне приплюснутой массой высотой около полуметра.
— Что я должен делать? — спросил я.
— Он пока что еще не излучает. Он тебя не тронет. Однажды он взлетел и раздавил одного хисса. За это мы его продержали двенадцать базиков при самой высокой температуре, какую он только способен выдержать. Надеюсь, это стало для него уроком и больше он ни на кого не набросится.
А если набросится, у тебя на поясе — тепловой пистолет. Используй его лишь в крайнем случае.
Мислик кружился вокруг меня, ускоряясь все больше и больше.
— Он по-прежнему не излучает. Что ты чувствуешь?
— Ничего, абсолютно ничего. Просто мне как-то не по себе.
— Осторожно! Он излучает! Он излучает!
На передней части металлического чудища появился длинный фиолетовый язычок. Я по-прежнему ничего не ощущал и сообщил об этом Ассзе.
— Ты не чувствуешь покалывания во всем теле? Голова не кружится?
— Да нет, ничего не чувствую!
Излучение мислика становилось все более яростным. Фиолетовый язык достигал уже доброго метра в длину.
— Все еще ничего?
— Нет.
— При такой интенсивности любой хисс давно бы уже потерял сознание. Я думаю, что вы, земляне, и есть те существа, о которых говорило «Пророчество»!
Мислик выглядел явно сбитым с толку. Во всяком случае, я именно так понял его поведение. Он отступал, приближался, излучал, прерывал излучение, снова отступал. Я двинулся за ним. Он попятился, затем остановился. И тогда, вообразив себя неуязвимым, а может быть, просто из бравады, я сделал несколько быстрых шагов и уселся на мислика! До меня донесся вопль ужаса, потом взрыв свистящего смеха Ассзы, когда он увидел, как мислик стряхнул меня резким толчком и удрал в дальний угол крипты. Я был первым существом из плоти и крови, которое прикоснулось к живому мислику!
— Довольно! — сказал Ассза. — Возвращайся во входную камеру.
Металлический блок закрыл отверстие, в камеру со свистом ворвался воздух, и с помощью появившегося хисса я освободился от скафандра. Лифт поднял меня наверх к дверям кабинета Ассзы. Я вошел. Развалившись в своем кресле, он плакал от радости.
Глава 4
Песня иного мира
В тот раз я провел на острове Санссин три дня. Ассза незамедлительно сообщил Совету мудрецов о положительных результатах испытания, и уже через несколько часов Совет в полном составе собрался в большом зале рядом с кабинетом Ассзы. Тем не менее, когда меня снова попросили спуститься в крипту к мислику, я отказался наотрез. Если излучения мислика и не подействовали на мой организм, то мои нервы сдали окончательно. До тех пор пока я находился лицом к лицу с этой одушевленной металлической глыбой, мне еще удавалось сохранять спокойствие, но теперь силы меня оставили и я безумно хотел спать. Мудрецы это поняли. Решено было все отложить до следующего дня. Мне предоставили удобную комнату, и с помощью «того-кто-приносит-сон» я выспался в ту ночь на славу.
7
Надувной человечек Бибендум (Bibendum), нарисованный французским художником О’Галопом в 1898 году, является символом французской компании «Мишлен», производителя шин. На рекламном эскизе, от которого отказался пивовар из Мюнхена, грузный силуэт заполнял большую часть композиции. Он окружен пьянчужками, сотрясающими пустыми кружками с криками: «Nunc est bibendum!» («Если пить, так сейчас!», ода эпикурейца Горация). Внешне Бибендум как бы составлен из стопки шин разных диаметров, к которым приделаны руки.