Повернувшись к охраннику, Грегсон заметил, что тот не сводит с него глаз. Он находился на борту станции уже больше недели, и все это время его не выпускали из поля зрения.
Показалась группа людей, многие из которых были в офицерской форме. Группа выходила из зала заседаний. Впереди всех шел высокий человек с военной выправкой.
Продолжая смотреть на него, Грегсон остановил тележку. Охранник немедленно подошел к нему.
— У вас хорошая память на имена?
— Нет. А почему вы спрашиваете?
— Потому что тогда вы могли бы сказать, что видели только большую группу очень важных людей.
И охранник кивнул головой в сторону группы.
— Важных лишь потому, что оказались способны предвидеть свой путь до тех постов, которые они сейчас занимают.
— Видите вон того высокого седого господина? Это Стенли Хелз.
— Вчера я с ним познакомился.
Охранник неодобрительно покачал головой.
— И на вас не произвела впечатление даже встреча с президентом своей страны?
Группа прошла, а Грегсон стал наблюдать за человеком крепкого телосложения, который держал у уха аппарат автоматического перевода, помогавший ему разговаривать с идущими с ним двумя женщинами.
— Знаете, кто это? — спросил охранник, проследив его взгляд.
— Нет. — Грегсон видел только момент прибытия этого человека на станцию вчера вечером. Рэдклифф поднял в связи с его прибытием страшную суматоху.
— Это Сержилов-Барановский, — бесстрастно сказал охранник. — Премьер-министр России.
На центральном пульте управления Грегсон застал Рэдклиффа, который склонился к многочисленным экранам, наблюдая за транспортными кораблями, маневрирующими у внешнего обода станции.
Кроме директора Комитета безопасности, в помещении находился стройный мужчина с напряженным выражением лица. Он был одет в форму Космического департамента и носил на погонах пять звезд.
Рэдклифф подозвал Грегсона и сказал:
— Знакомьтесь, это генерал Форрестер, глава Космического департамента. Все время, пока мы будем переводить «Вегу» на новую орбиту в три тысячи километров, он будет работать с вами.
— Я вижу, что вам удалось полностью стабилизировать вращение, — сказал генерал.
— Он также сотворил чудо с системой жизнеобеспечения, — заметил Рэдклифф. — Разумеется, работы еще очень много, но все остальное может подождать, пока мы не перейдем на новую орбиту.
— Это будет трудно выполнить? — спросил Форрестер.
— Не очень, — Грегсон сел в кресло. — Эта операция сводится к тому, чтобы пары двигателей, контролирующих вращение, работали под углом друг к другу.
— Похоже, это довольно сложная операция, — заметил Рэдклифф. — Система работает автоматически?
Грегсон утвердительно кивнул.
— Но в дополнение к автоматике необходимо также использование ручного управления.
— Вы можете сделать это? — озабоченно спросил Форрестер.
— Я уже делал такое при проверке системы контроля тяги двигателей.
— Автоматическая система в хорошем состоянии?
— Да. Мы отладили системы гравитации. Правда, придется внести дополнительные изменения в ряд цепей.
Форрестер нахмурился.
— А какое отношение к этому имеет система гравитации? — спросил он.
Грегсон спокойно объяснил:
— Регулирование гравитации и контроль вращения суть одно и то же. Реактивные регулирующие двигатели системы контроля вращения обладают двойной функцией.
— А-а…
Было очевидно, что Форрестер сейчас страстно желает, чтобы действовало раульт-излучение и он мог бы «прочесть» все, не заботясь о мелких деталях.
Такой подход был проявлением нового порядка, который устанавливался на Земле. Грегсон мог понять олигархию, эту вершину пирамиды: бароны бесчеловечной феодальной системы, зорко следящие за своими вассалами при помощи незаконно полученной власти. Править они будут при помощи контроля над средствами производства всей Земли, через политические институты власти и при помощи армии.
Генерал повернулся к Рэдклиффу.
— Похоже, Уэлдон, в твоем распоряжении как раз тот человек, который нужен для этой работы.
— Я в этом абсолютно уверен. И работает он добровольно.
— Его потенциал сверхчувствительности?
— Несовершенен. Но он уже преодолел барьер. Через некоторое время он достигнет нашего уровня.
Рэдклифф внимательно посмотрел на Грегсона.
— В определенной мере, Грег, мы находимся в ваших руках. Будем откровенны: мы нуждаемся в вас. И нам бы очень хотелось, чтобы вы сотрудничали с нами действительно добровольно.
— Я уже сотрудничаю с вами, — заметил Грегсон, — причем не только потому, что вы держите двух заложников, ной…
— Если не из-за этих двух наших гостей, тогда почему же вы нам помогаете? — перебил его Форрестер.
Вместо Грегсона ответил Рэдклифф, самодовольно улыбаясь:
— Потому что он пришел к выводу, что наступило время защитить Землю раульт-аннигилятором «Веги» и покончить с «одержимостью». Он будет с нами, пока мы не выполним нашу миссию. Затем — я позволю себе немного мелодрамы — он сделает все, что будет в его силах, чтобы уничтожить Комитет. Не так ли, Грег?
Грегсон не ответил.
— В этом случае, — с иронией в голосе продолжил Рэдклифф, — думаю, нам необходимо кое-что сделать, чтобы смягчить господина Грегсона. Кое-какие меры мы уже приняли. Она ожидает вас в бассейне, Грег.
* * *
Спеша изо всех сил, Грегсон направился к парку, стараясь отогнать от себя чувство признательности к Рэдклиффу за то, что тот освободил Элен. Заложник все равно останется заложником, если свободу ему предоставить на спутнике.
Оставив тележку рядом с искусственным деревом, на котором после полива сверкали капли воды, и перепрыгнув через несколько клумб, Грегсон очутился на террасе, выложенной плиткой. Терраса примыкала к бассейну, вокруг которого собралось человек тридцать. Некоторые плавали, другие загорали, кто-то просто отдыхал в шезлонгах. Женщин было больше половины. Взгляд Грегсона быстро заскользил от одной к другой.
Наконец он увидел ее. Элен лежала лицом вниз, одетая в бикини, с полотенцем на голове. Это точно была она!
Он подбежал к ней и встал на колени.
— Элен!
Женщина, очевидно, ожидала его.
— Привет, Грег.
Но голос оказался слишком низким для Элен.
Карен Ракаар села и улыбнулась.
— Возвращаемся в добрые старые времена учебы в Версале?
Грегсон не смог скрыть своего разочарования. Он присел на корточки и с трудом отогнал картину, возникшую в его воображении: сверкающие на солнце светлые волосы Элен, снег, на который она его повалила. Казалось, это было целую вечность тому назад.
— Мне было так приятно узнать, что вы покинули Версаль не так, как это случилось с Симмонсом, — весело сказала Карен.
— Я здесь не по собственной воле.
— Знаю. Но ведь вы можете и переменить свою точку зрения, не так ли?
Она сменила позу, скрестив свои красивые ноги. Было очевидно, что это движение было намеренно провокационным.
Ее красный купальник выглядел вызывающе смелым.
— Ну, Грег, — она наклонилась к нему. — Будьте практичней!
— И именно вам поручено сделать меня практичным?
— Если честно, то да. — Она схватила его руку, прижав к себе. — И это не такая уж плохая идея. Вы знаете, что в глазах Комитета вы очень важная персона. Вы могли бы установить свою собственную цену за оказываемые добровольно услуги. — Она придвинулась к нему поближе. — Для нас, Грег, утопия возможна. Между нами нет барьера. Мы оба — высшие существа. Мы — одной касты: экстрасенсы.
По всей видимости, она была хорошо информирована обо всех деталях, если только не «прочитала» их сама еще в Версале. Он посмотрел на нее и отметил, насколько она привлекательна. Ее глаза были голубыми, как вода в бассейне. Губы выражали твердость и силу характера, несмотря на их чувственные и нежные очертания.