Однажды он решил сравнить три варианта оркестровки оперы Мусоргского "Борис Годунов". В музучилище им преподнесли эту оперу в оркестровке Римского-Корсакова, а оркестровки Мусоргского и Шостаковича Семён до того времени вообще не слышал. Исполнение "Годунова" в редакции Мусоргского Семён нашёл под управлением дирижёра Валерия Гергиева, и оно его потрясло. Семён решил побольше узнать об этом дирижёре. Оказалось, что он осетин. "Интересно, что это за народ такой – осетины?" – подумал Семён. Поискав информацию об осетинах в электронной библиотеке, он набрёл на книгу Инги Кочиевой о грузино-осетинской войне. Вот, что он там прочитал:
«История № 1. Соседи.
Феня Кокоева, которая по сегодняшний день с детьми, внуками и правнуком живет на турбазе «Осетия», до войны жила в селении Курта Цхинвальского района: «Работала я поваром здесь же, на турбазе, ездила сюда автобусом. С соседями в Курта жила очень дружно, но потом видела, что все, кто врывался к нам в дом, были наши соседи. Каждый раз мы думали, что утром обязательно уйдем в Цхинвал. Но утром приходила надежда, что теперь все кончилось, и мы опять оставались. Когда в селе узнали, что мы собираемся бежать, в ту ночь отняли у нас все, что могли унести. Утром мы убежали. Некоторые соседи уговаривали нас не уходить, муж мой Кочиев, но по паспорту он был Кочишвили, и они считали его грузином, но мы их не слушали. Да они уже делили наше имущество. Мне только за одну корову удалось получить 100 рублей. Дом скоро сожгли. Мы пришли в Цхинвал пешком и направились прямо к турбазе, больше мне и пойти было некуда. Муж совершенно потерял самообладание, был в шоке и даже не разговаривал. На турбазе располагались тогда русские военные, но я выпросила комнату. Всю войну мы провели здесь, под обстрелами: грузины знали, что здесь находятся военные, и обстреливали здание особенно сильно. Через несколько лет после войны муж умер от инфаркта, он так и не пришел в себя, все эти годы сидел на балконе и молчал. Документы я потеряла и не смогла оформить пенсию в Северной Осетии. Живем на гроши. В Курта я оставила двухэтажный дом, 8 коров, 18 овец, 14 пар постелей у меня было. [..]
Очень часто нападавшими были соседи, хотя некоторые из них все же скрывали свои лица. Беженец Гено Хабалов из с. Ксуиси Цхинвальского района, в котором из 200 домов было лишь 40 осетинских, рассказал, как 28 января в дом пришли грузины с оружием: «Лица их были закрыты шарфами, вели себя уверенно, стали избивать нас с женой, требовать деньги. В тумбочке было 1800 рублей, они требовали больше, но больше не было. Стали избивать прикладами, женщина потеряла сознание. Потом нас обоих связали и ушли, а мы через полтора часа сумели освободиться. У супруги исчезли вставные золотые зубы». [..]
…Дмитрий Валиев, беженец из села Цвери Горийского района Грузии, как и многие бывшие жители Карельского района, назвал имя некоего Пааты Гурджанидзе, безнаказанно совершившего немало кровавых преступлений против осетин: «В селе было 60 домов, все осетины, а рядом, в Нижнем Цвери, жили грузины. Жили мы с ними дружно, пока не начались антиосетинские события, и нам заявили, чтобы мы убирались из села. Руководил экстремистами Паата Гурджанидзе. Сначала у нас отбирали машины, потом имущество, потом уже избивали. Кто сопротивлялся, тех убивали. В тот период убили Вильгельма Валиева и Сосо Пухаева, хотя они были грузинскими зятьями. Их поймали и отвезли на грузинское кладбище. Заставили их сделать круг вокруг кладбища, затем отвезли на берег Куры и расстреляли. Похоронить не дали. К другим постоянно приходили требовать денег. 29 марта нам приказали идти в центр села, где якобы должен был состояться митинг. Там нас, 21 человека, поймали и загнали в кузов грузовой машины. Мы думали, что нас везут на расстрел. Но нас привезли в село Авневи Знаурского района, высадили там и передали другим вооруженным бандитам. Те избили нас, потом опять посадили в машину и повезли в сторону села Бекмар. Там нас обменяли на грузин. С тех пор мы остались здесь. В наших домах живут грузины».
Ах, опять соседи! Семён силился переварить эту информацию. После знакомства с очерком Рочко он думал, что такие вот "добрые соседи", такое вот животное предательство со стороны вчерашних друзей - это специфический удел еврейского народа. Ан не тут-то было! «Но всё-таки! Одно дело - латыши, но другое - грузины, гостеприимный и миролюбивый народ с богатейшей древней культурой! Народ, про который говорят, что он единственный в мире, в чьей стране вообще нет антисемитизма! И этот народ - он тоже принадлежит к разряду homo vulgaris?! Я не знаю, кто прав, а кто виноват в грузино-осетинском конфликте, пусть даже осетины трижды неправы, но homo sapiens - люди - так, как сделали грузины, со своими соседями не поступают!» - вертелось в воспалённом мозгу Семёна.