- Извини, но я не знаю, о чём ты говоришь; у меня нет никакого письма.
И Семён в гневе удалился. Авраам набрал номер телефона Миши.
- Послушайте, Миша, ведь вы же сами просили меня, чтобы я не рассказывал Семёну про письмо. Так что же вы его ко мне подсылаете? А во-вторых, ведь я уже неделю назад передал письмо миллионеру.
- Ты, паскуда, передал миллионеру не моё письмо, а подделку, в которой заменил моё имя на своё. Если ты немедленно не возвратишь письмо, то берегись, яйца тебе оторву! - выпалил Миша. Авраам бросил трубку.
Назавтра Авраам с видом побитой собаки протянул Семёну письмо.
- Извини, я тебе лгал потому, что Миша сам меня попросил, чтобы я тебе не рассказывал про письмо. А ведь Ицхак же нас учил, что ни при каких обстоятельствах нельзя предавать товарища, выдавать его тайну. Я не знаю, зачем Миша сыграл со мной эту злую шутку. Я очень сожалею о происшедшем.
Вся эта неприятная история промелькнула в мозгу Семёна за считанные секунды. И на реплику Гедальи о том, что Ицхак превратил Авраама в монстра, Семён отреагировал так:
- Ты знаешь, какой-то смысл в твоих словах, наверное, есть. Но почему ты утверждаешь, что именно Ицхак его испортил?
- Смотри, ты уехал в Израиль, а метаморфоза с Авраамом произошла прямо на моих глазах, в результате массивного воспитательного процесса, который проделывал над ним Ицхак.
- Ладно, закончим об Аврааме. Что ты собираешься делать со своими женихом и невестой? - спросил Семён.
- Об этом я хотел спросить тебя.
- Если ты спрашиваешь моё мнение, то я думаю, что обе помолвки надо разорвать. Неравный брак всегда таит в себе подводные камни. Плебей патрицию не пара. Если в подобной паре возникают трения, то какими словами один начинает оскорблять другого? "Внук гоюхи! Гойское отродье!" А если второй стороне нечем ответить? Какую душевную рану это может причинить! А если объективно, то Мааршаль, один из величайших еврейских мудрецов, пишет, что слова Талмуда: «Того, кто берёт себе в жены неподобающую ему жену, пророк Элияу свяжет, а Всевышний будет его бить - за то, что он осквернил своё семя» - относятся не только к тому, кто женится на запрещенной ему Торой женщине, но и на той, кто ему разрешена, но находится на более низком уровне родовитости. Например, если еврей женится на прозелитке. Подобные должны выбирать себе подобных. Бывают, конечно, исключения. Например, хромой или слепой, который не может найти себе нормальный шидух - тот пусть и женится на прозелитке.
- Но меня не поймут. Ни жена, ни дети. А главное – общество. Сатмарские хасиды меня заклюют: ты, мол, вообще отступник, прозелитов унижаешь. Если мы разорвём помолвки, для сватовства моих детей вообще путь будет заказан.
- Знаешь, моему знакомому тоже предложили дочь прозелитки для его сына. При этом обещали дать шестьсот тысяч шекелей на покупку квартиры плюс все расходы на свадьбу, покупку мебели и прочего. Но он всё равно отказался - зачем снижать уровень родовитости своего потомства. А сколько тебе обещали?
- Нисколько.
Наступила пауза.
- Послушай, Гедалья, ты мне напомнил историю из моей жизни. В разгаре перестройки брат устроил мне, щуплому восемнадцатилетнему юноше, поездку в Данию, в еврейский молодежный религиозный лагерь отдыха. Но чтобы заказать заграничный паспорт, мне надо было отстоять огромную очередь, в уже не помню какое учреждение: то ли ОВИР, то ли министерство иностранных дел, не важно. Люди приходили туда занимать очередь в пять часов утра. А я себе преспокойненько пришел в девять. Без пяти минут двенадцать - за пять минут до закрытия - в приёмную зашёл человек, который в очереди стоял передо мной. Следующий – я. Ну, думаю: попаду – не попаду? Тут со стула встаёт солидный мужик-амбал и становится рядом с дверью в кабинет. Увидев такое, я подошёл и встал таким образом, что когда откроется дверь, войдёт не он, а я. Через несколько мгновений мужик произнёс по-латышски:
- Тыэ эбрейи ир вайныыги, ка мээс шейт таа илги стаавам ун муокамиэс (Эти евреи виноваты в том, что мы тут так долго стоим и мучаемся).
Я возразил:
- Каапээц эбрейи? Латвиэши! Йа нэ латвиэшу сарканыэ стрээлниэки, Ленинс нэбууту узварээйис рэволууцию (Почему евреи? Латыши! Если бы не латышские красные стрелки, Ленин бы не победил в революции).
- Винюс пирка (Их купили).
- Ун кас винюс пирка? (И кто же их купил?)
- Кас?! Эбрейи! (Кто?! Евреи!)
- Ун даарги пиркаас? (И задорого купились?)
- Нээ, лээты (Нет, задёшево).
- А-а-а, лээты... (А-а-а, задёшево...)
Мужик понял, что в этом споре он опростоволосился, и с досады открыл свою "варежку", и понёс откровенную ругань. Окружающие молчали, будто ничего не происходит, а я уже не реагировал – чувствовал себя победителем. Открылась дверь, и в кабинет вошёл я. Было без минуты двенадцать.