Однажды я увидела из окна Цукурса, прибывшего на машине в гетто. Он был пьян и еле держался на ногах. Выхватив пистолет, он понёсся по улочкам гетто, заливаясь пьяным хохотом и стреляя по перепуганным, затравленным людям, будто охотился на диких зверей. Безумный мир!»
Семён судорожно стал искать интернет-комментарии к статье о мюзикле, и наткнулся на вежливое, но обоснованное и твёрдое письмо-протест известного латвийского историка, еврея Маргера Вестермана. На душе у Семёна немного отлегло. «Ну, - подумал он, - сейчас я найду комментарии латышей в поддержку Вестермана». Нажал на отсылку "комментарии" и стал жадно читать. Постепенно его лицо потемнело.
- Гриша! Посмотри, что они пишут! - и Семён вслух начал читать по-латышски:
«Был или не был Цукурс военным преступником – об этом нельзя публично дискутировать, ибо нет ни одного доказательства, которому можно верить, но есть факт, что его убили. Исследовать это можно и спорить. Ясно, что Цукурс был герой, выдающийся летчик, которого надо перезахоронить на Братском кладбище46, кому надо воздвигать памятники, о котором надо ставить пьесы и сочинять мюзиклы, ибо противоположных фактов нет, а эти есть!»
«Всё, что было хорошее у латышей, цель жидов – уничтожить! Такой умной и интеллигентной нации, как латыши, другой такой нет! Настало последнее время! Расследовать и найти в мешках ЧК, кто дал приказ 400 зверствам в Литене47 в 1940!!!"
«Жидов надо свезти в Бикерниекский лес48!!! Чтобы знали своё место!!!»
«Ты уже представил себе Цукурса, как русские – ленина: всюду присутствовал, всем помогал, всех любил, а в конце оказалось, что ленин – убийца! У тебя настоящее мышление жидов-чекистов: чужие (жидовские и русские) преступления приписать латышам! Благодаря таким "профессорам" как кангарс49, многие не знают, что, когда в Латвию вошли жидовские и русские убийцы, пострадали многие семьи, которых русские и жиды расстреляли или выслали, чтобы добраться до вещей замученных! И Арайс, и Цукурс отомстили за жестокости жидов и русских, жаль только, что так мало этих убийц застрелили! Ты, навозный русак, вспомни Катынь и теперь события у Смоленска!»
«Уваж. соплеменники, как вы думаете, разве фактов, упомянутых г-ном Кангерисом, достаточно, чтобы человека без суда садистски убить и еще этим гордиться, написав книгу? Что в таком случае делать со всеми остальными, которые сотрудничали с обоими оккупационными режимами? Охотиться и убивать?»
- А что ты хочешь? - возразил Григорий. - Цукурс – это их герой, всемирно известный летчик-конструктор. А евреи хотят их лишить своего единственного героя.
- Почему единственного? Вот, например, у них есть Жанис Липке, который выделяется даже на фоне Валленберга, самого прославленного спасителя евреев в Холокост. Валленберг был дипломатом, а Липке – простым рабочим. Причём идея о миссии по спасению евреев принадлежала не самому Валленбергу, а комитету американских евреев по спасению своих собратьев. Они же снабжали Валленберга деньгами, необходимыми для этой работы. Липке же с женой и детьми - материально бедно обеспеченные люди - во время войны по исключительно собственной инициативе создали фантастическое, немыслимое в условиях нацистской оккупации Латвии предприятие по спасению евреев. В течение всей войны они всецело посвятили себя этому делу, невзирая на ежедневно поджидавшую их смертельную опасность. Система Липке была такая: он заходил в гетто и делал предложение еврею о побеге. Не все соглашались: некоторые думали, что он провокатор. Липке договаривался с евреем о том, что когда тот назавтра покинет пределы гетто в составе рабочей команды узников, он незаметно исчезнет с места работы, а Липке заранее оставит для него поблизости одежду, в которую еврей сможет переодеться и будет ждать в условленном месте, откуда сам Липке заберет его к себе домой. Липке старался брать таких, у которых не было ярко выраженной еврейской внешности - чтобы прохожие ничего не заподозрили. У Липке во дворе был вырыт бункер, в который он даже провел электричество. Там он держал евреев до тех пор, пока не переправлял их в сельскую местность к знакомым латышам. Тогда бункер наполнялся новыми спасенными евреями. Жена Липке Иоганна каждый день, ни свет ни заря, вместе с сыном на катере переплывали на другой берег Даугавы и забирали бидоны со съестными отходами – ведь всю эту компанию в бункере надо было чем-то кормить...