А пока я тут размышлял, ощутимо оторвался от группы, в которой был Конни, а с ним у меня вообще то наряд намечен. Так что, нагнав группу, я сумел с ним скооперироваться. Конечно его лысую голову найти было несложно, как и познакомиться с ним. Оказался приятным человеком: невысокого роста, легко обращается с УПМ, выражается довольно прямолинейно. Правда остротой ума не блещет, но за то реакция весьма похвальна, если верить манге.
— Ты не знаешь, где найти подсобные помещения, чтобы найти швабры, тряпки и прочее для уборки? — уточнил я у Конни, остановившись у холла, который мы должны вымыть.
— А тебе зачем? — поинтересовался у меня Конни.
— Так Леви поставил меня с тобой в пару отмывать этот самый зал, — пояснил я для Конни.
— А, так это тебя прислали?
— Да, меня.
— Слушай, — протяжно начал Конни, — А давай по быстренькому с этим закончим? Лень со всем этим возиться. Так, протрем там и здесь, может Леви и не заметит? Холл-то большой.
—*Не поверишь, мне тоже лень с этим возиться, — поддержал и осадил я Конни. — Но ты же знаешь капрала лучше меня: найдет хоть одну пылинку — заставит передаривать все заново. А он ещё тот дотошка.
— Тоска, — расстроился Конни,— весь день уйдет напрасно.
— Что поделаешь…— подытожил я. — Ну так где швабры?
— Иди за мной, я покажу, — вырвался вперед Конни, показывая дорогу.
***
После четырех часов упорной работы, под конец дня, я уже ненавидел все, что было связано с уборкой: грязь, которая въелась в пол намертво, наждаком не отодрать (а я пытался, поверьте). Бесила пыль, от которой через пару часов я вовсю чихал, как ненормальный, канделябры, к которым надо было подниматься по лесенке, я даже навернуться с нее умудрился, закоченевшие мокрые пальцы, после энного количества ополаскиваний тряпки в ведре с водой. По итогу я просто психанул и пнул ведро прямо на пол, потом шваброй хорошенько так прошёлся. Чуть позднее к нам явился капрал. И опять-таки неожиданно.
— Ещё раз пнешь ведро с водой — заставлю мыть все этажи с помещениями, — спокойной наехал на меня капрал. Как будто дежурил здесь. - ты понял?
— Так точно, сэр. Прошу прощения, сэр, — сказал я напоказ.
К стронглаву послан, енот ты грёбаный.
— Покажите места, где успели убраться, — обратился уже к нам Леви.
Я пальцем указал на пол в первую очередь, затем на пыль с окон, плинтусов и карнизов и так по всему помещению, канделябры и частично люстру. Конни показал на помещения, примыкающие к холлу, остаток той люстры (так как я не мог везде добраться), сами окна от разводов вымыл и паутину с пауками раздавил. Дальше - где то минут десять от силы, он опытным глазом оглядел наши с Конни старания. Леви с дотошностью истинного енота, залезал с чистым платком повсюду, где мы указал ему на свой фронт работ. После, сперва обратившись ко мне - тот высказал свое “фи”, но лично меня он отпустил к Ханджи, называя мою работу “сносной”. Для первого раза, естественно и предупредил, что в следующий раз не будет ко мне так снисходителен. А Конни приказал переделывать заново свою часть. Похлопав по плечу Конни, я пошел навстречу к Ханджи.
***
Постучавшись в дверь её лаборатории, я вошел туда уже уверенней. И опять же под тот жуткий скрип. С того самого раза, как я здесь был, ничего в принципе не поменялось. Помещение было так же до отказа забито пробирками, реагентами и запачкана нагаром от свечей. Все также нагромождено хламом, темно из-за ставней и пыльно… Апчхи! Ох, блин, да чтоб вас. Разве что стопки книг были сложены чутка аккуратней. И еды пропавшей нигде не наблюдалось. Видимо Леви добрался и до нее, добившись хоть каких-то потугов на уборку. И видимо для Ханджи это и был предел ее возможности. Лавируя между той самой столешницей с реагентами и тремя стопками книг (по сотне книг каждая, наверно), я услышал:
— Да уберу я тут все! Достал меня уже, коротышка! В который раз уже…
— Э-э-э, —недоумевал я. Услышать Ханджи в таком плохом настроении? Окей, рискну продолжить, авось не убьет. — Я, в принципе, и не принуждаю тебя здесь убираться. Но коротышкой я вроде и не был.
— Ой! Прости, Калькуль. Сегодня Леви меня с раннего утра успел выбесить со своей уборкой. А я тут делом занята, между прочим! Я на пороге большого открытия, а ему видете-ли невдомёк, мол давай, убирай здешний свинарник и все тут. Иначе он это сделает вместо меня! Как будто он что-то понимает в творческом беспорядке! А я ему: не смей тут хозяйничать! А он…
Офигеть, как она в момент смогла измениться в лице. А всего-то минуту назад, спутав меня с капралом чуть было не разорвала одним лишь голосом, —*подумал я между делом, но если ее болтовню не прекратить сейчас, она так и продолжит без конца болтать. А мне хотелось бы быстрее начать и закончить с этим живее, чтоб потом не докопались, что же это со мной не так. А то мало ли…
— …а то сожжешь все мои записи и наработки! А он мне…
— Кхм, Я конечно извиняюсь, что перебил и все такое, но меня этот енот, прости за выражение, успел отправить к тебе. По поводу психопортрета. Типа это мое наказание.
— Ха-ха-ха! Тоже мне наказание нашел! Не бери в голову. Считай, что просто проведем пару часов за игрой разума.
— Спасибо. Но я смотрю, ты сейчас занята?
— О, нет, нет! Ты Как раз вовремя пришел! Моблит, все. Можешь идти. Дальше я сама. Спасибо.
Из-за стола позади нее встал мужщина. Осторожные движения, прямая осанка, одетый аккуратно, я бы даже осмелился сказать, с иголочки. Вежливо поклонившись, он надел на себя плащ Разведкорпуса с гербом из двух крыльев, взял стопку бумаг и пошел куда то вглубь кабинета, откуда его было не видать среди всего этого хлама. Я немым вопросом указал на него, на что Ханджи ответила:
— Он уже в курсе. Не переживай, ему можно верить. И что куда важнее, он неболтлив. Так что не переживай по поводу своей легенды.
— Хорошо.Надеюсь МРТ делать не нужно?
— МРТ? Звучит интересно, чтобы это не означало, честно скажу, сама бы очень хотела попробовать, но пока обойдёмся рядом вопросиков.
— А что за вопросы?
— А такие — я задаю тебе вопрос, а ты, не раздумывая, на них отвечаешь. Понятно?
— Да, понятно.
— Только учти: я тебе не дам времени обдумать в голове ответ. Отвечаешь быстро. Понял меня?
— Ладно. Начнем.
— Начнем, но ты хотя бы приляг здесь, — предложила мне Ханджи, сбросив с дивана, что там было и выбила из подушки пыль, и я опять чихнул.
— Ой, прости, — захихикала Ханджи.
— Ничего, — ответил я, выхватив у нее подушку и прилег.
Подождав меня, она начала:
— Начнем: Что для тебя есть жизнь?
—*Путь, что оборвется рано или поздно, но не знаешь когда именно.
— Хорошо. Боишься ли смерти?
— Бояться ее глупо, смерть повсюду, от неё не сбежишь.