Матвей остановил ребят, пытавшихся сразу раскрыть тигль и посмотреть, что получилось. Открыли его только после полного остывания.
Вытащив из тигля лодочку с застывшим расплавом, Матвей собственноручно выколол из лодочки тёмно-зелёного цвета слиток карборунда и отдал его ребятам.
Пригласили мастера, и он, недоверчиво хмыкая, провел "пробу" полученного вещества.
Судя по интонациям в голосе мастера, абразив удался.
Это событие снова подняло авторитет Бронштейна. Убедившись, что опыт удался, комсомольцы непритворно обрадовались. Матвея хлопали по плечам, и поздравляли.
— Матвей, спасибо тебе громадное! Теперь абразив сами будем делать!
— Как он хоть, сравним с тем что был?
— Лучше, гораздо лучше! "Злой", металл дерёт буть здоров!
— Ну и хорошо.
— Матвей, а ты бы не мог придумать, чем резцы и свёрла заменить? И неплохо бы измерительный инструмент научиться делать самим…
— Могу, но тогда мне нужно и больше времени на изучение литературы, по поднятым тобой, Семён, вопросам, и самое главное — доступ в городскую библиотеку, и желательно, библиотеку бывшего киевского университета.
— Завтра заходи, я тебе пропуска добуду!
На следующий день:
— Матвей, привет! — сходу встретил Бронштейна Семён. Нагульнов требовал, чтобы ты зашёл к нему, есть дело. Закончив говорить, секретарь протянул Матвею две бумажки — пропуска в библиотеку.
— Хм, прокомментировал полученный доступ к книгам Макаров. В моей истории ты мог пользоваться только университетской библиотекой. Раз есть доступ в городскую, неплохо бы найти те книги, о которых я тебе говорил.
В кабинете комиссара электротехникума кроме самого Нагульнова сидели трое человек, из которых Матвею был знаком лишь преподаватель.
— Здорово, Бронштейн! Тебя хвалят, Семён тебя охарактеризовал как толкового спеца. От оплаты своего труда ты отказался, так что мы с товарищами тут посовещались, и решили тебя за успешное решение вопроса наградить. Вот смотри:
В углу комнаты, закрытый от обозрения телами присутствовавших, стоял новенький велосипед.
— Это мне?! — не поверил Матвей.
— Тебе, от бойцов РККА. BMW, немецкий. Новенький, только что со склада.
Немного не веря в такую удачу, Бронштейн подошёл к велосипеду. Тот действительно был, что называется, "с иголочки". Даже защитная смазка ещё не пообтёрлась, и кое-где были видны следы обёрточной бумаги.
Матвей взял в руки насос, покачал им. Насос гнал воздух отлично, с силой отжимая палец руки, которым Бронштейн зажал выпускное отверстие.
— Отличный подарок. Спасибо.
— Это тебе аванс, от нас. Со своими обязанностями ты справился на отлично. Настоящий инженер!
— Эх, если бы! Я многознайка, читал литературы технической очень много. И память у меня неплохая. Но вот практики у меня нет. И если бы не помощь ребят с завода…
— Не надо лишней скромности, Матвей. Сечёшь ты в теме как бог. Вон, самого Аркадия Павловича посрамил! Он ведь, до знакомства с тобой и не думал даже, что как их там, асинхронные, — с подсказки преподавателя продолжил Макар, можно использовать вместо генераторов. И теорию двигателей знаешь на "Ъ". Всё подробно рабочим рассказал. Без руководства бензиновый двигатель собрал. Так что знаешь ты тему, Матвей. И есть у нас к тебе предложение. Стать преподавателем в организуемом на велозаводе рабфаке.
— Я что, я за, — отреагировал Макаров. Бронштейн смутился от похвалы, и был заторможен. Но тогда у меня есть встречное предложение:
— Организовать журнал, для повышения квалификации молодых рабочих.
Некоторое время присутствовавшие молчали. Затем Нагульнов ответил:
— Мысль дельная. Валера, надо будет потолковать с комиссаром от ГлавЛита.
— Забирай велосипед. Он тебе для поездок пригодиться. Завтра приедешь в воинскую часть, будешь моих бойцов, закреплённых за полковой электростанцией, учить уму-разуму, как с техникой обращаться, — заговорил с Матвеем посетитель, до сего молчавший, в форме командира РККА.
Кивнув, Матвей забрал велосипед, и окрылённый подарком, выбежал, таща велосипед на плече, во двор электротехникума.
— Здорово! Велик, как ты говоришь Макаров, просто мечта! Настоящий немецкий!
— Действительно, хорошо! А марка-то какая! BMW! В моё время, так больше авто престижные называли и мотоциклы. Хотя и велики были. Но есть и ложка дёгтя в произошедшем. Теперь ты обязан, и себе более не принадлежишь. Затруднения возникают.