- Ну, что с тобой, Света? - вернулась к подруге Лариса.
- Скажи ему, чтобы ушел, - попросила в ответ Светлана и ушла в дом, закрыв за собой дверь.
Лариса вбежала в дом вслед за ней.
- Ты, что, с ума сошла? Зачем ты его гонишь? Ведь такого мужчину днем с огнем ищи - найдешь! - накинулась она на подругу. Но Света грустно промолчала, опустившись в кресло.
Лариса вцепилась ей в плечи и начала трясти:
- Если ты его отошьешь, так и знай, ты мне руки развяжешь. Я женщина незамужняя, меня тоже в постели некому согреть. Смотри, пробросаешься! Ну, чем, скажи на милость, он тебе не угодил?
- Он меня пугает. Будто специально. Только успокоюсь, он снова меня доводит до потери сознания. Все праздники перемочалил. Не хочу никаких его сюрпризов и подарков. Может, он мне отомстить решил?
Заскрипела входная дверь и в комнату из-за занавески просунулся Геннадий.
- Девочки! - позвал он. - Куда вы убежали? Салют в вашу честь еще не закончен. Ребятки мои очень стараются. Уже весь город сбежался, даже журналисты с камерой прибыли.
- Опять?! - подскочила Света.
- Ну, вот тебе на! Да что ж это ты такая пугливая, Света? Помнится, в молодости была отчаянная. На такую я и рассчитывал, не обижайся.
- Что-то не помню я, чтобы ты подобные фокусы в молодости показывал, - напомнила Геннадию Света.
- Просто я не успел себя проявить, ты от меня слишком быстро отказалась. А теперь должен раскланяться, ребятня на улице ждет моих распоряжений. Меня в местный детский дом назначили директором. Им буду свои фокусы показывать, раз они вас не устраивают. Тебе, Света, ак устроюсь, позвоню, но навязываться не буду. Четко усвоил, что насильно мил не будешь. Счастья в новом году вам и вашим семьям.
С последними словами Геннадий четкой походкой прошагал прихожую, и входная дверь проскрипела подругам о том, что запоздалая надежда на позднее счастье уходит из по-новогоднему украшенного дома Светланы.
Часть одиннадцатая
- Ну, и чего ты добилась? - с досадой спросила подругу Лариса. - Позвонит он! А откуда у него номер твоего телефона? Хотя, конечно, что это я? Он же на твоей кровати спал, а телефон под ней валялся?
Ей стало смешно.
- Он его номер спиной сканировал, он же инопланетянин, - прокомментировала Света, и подруги покатились со смеху, больше не сдерживаясь.
Через неделю вышла местная газета со статьей и фотографией о том, какой праздник устроил своей возлюбленной новый директор детского дома. Вслед вышла заметка о том, что директор, боевой офицер-разведчик, заслуженный пограничник, полковник в отставке Геннадий Николаевич Прозоров наказан районным отделом образования за использование своих подопечных в личных целях. Каких целях, не уточнялось, но все в городе все до тонкостей знали и без печатного слова, сарафанное радио постаралось. Знали даже то, что Светлана много лет назад отправила будущего полковника принести то, не знаю, что пешком в соседнюю деревню. И очень ее за это осуждали. В конце статьи было сказано, что на Геннадия Николаевича возлагаются большие надежды по улучшению обстановки в этом проблемном учреждении.
Он жил в городе, но Света его ни разу не встретила. Она могла бы подумать, что он никуда не ходит, нигде не появляется, безвылазно сидит и следит за своими подопечными, однако его регулярно встречала и при этом что-то обсуждала Лариса. О чем они говорили, подруга Свете не рассказывала, от ее расспросов отмахивалась и только ограничивалась аналогами слов «Пустяки», «Ерунда», «Ничего важного».
Свете он позвонил только летом, когда уже вернулся из армии возмужавший Дмитрий. После традиционного застолья любопытная Лариса попросила демобилизованного солдата рассказать поподробнее о новогоднем госте его матери. Так что до того, как он сам позвонил, обе подруги уже знали из Димкиных рассказов, каким разумным, ответственным и заботливым офицером по отношению к молодым неопытным солдатам был полковник Прозоров. Во время военных действий он никогда не направлял необстрелянных новобранцев в бой, вопреки приказам вышестоящего начальства. Он выводил их в безопасное место, даже если это было вспаханное поле, спал с ними в палатках и три-четыре дня тренировал, обучая хитростям и премудростям боя. В его боевых расчетах было меньше погибших, чем во всех других подразделениях. Он заботился о солдатах, как родной отец и при этом мог найти подход к любому из них, даже к самому избалованному маменькину сынку, которому казалось обидным проливать свою кровь, когда нет внешнего врага, когда множество его ровесников учатся в институтах, встречаются с девушками и видят, когда захотят, своих родителей. А ему, горемычному по закону подлости, приходиться месить грязь, часто пополам с кровью его товарищей и в любой момент может оказаться, что вчерашний день был последним днем в его цветущей жизни. Геннадий Николаевич находил слова и доводы и вскоре этот упрямец загорался общей мечтой, общей солдатской целью сделать все, чтобы победить общего врага. Димка понимал, почему полковника Прозорова назначили директором такого проблемного заведения, как местный детский дом.