- Не инопланетянин это был.
- А кто?
- Подполковник в отставке Геннадий Николаевич Прозоров, мой бывший ухажер, которого я двадцать пять лет назад послала за каким-то особым клеем к его деду в деревню, чтобы заклеить мои сапоги, потому что они «просили каши». А пока он вернулся, я в этих дырявых сапогах уже успела расписаться со своим ненаглядным Мишенькой. Со своим красавцем - бездельником, который сломал, погубил себя пьянкой, царство ему небесное.
- Пусть земля ему будет пухом, но, как же теперь? Куда этот твой пришелец делся?
- Не знаю. Я его и не узнала совсем.
- Как интересно! А ты плакалась, что одна-одинешенька, что доля у тебя горькая, что жизнь твоя загублена и ты никому не нужна, - с еле скрываемой завистью всплеснула руками Лариса.
- А что - нужна? - с досадой спросила Светлана. - Кого ты рядом со мной видишь? Никого! Ну, приехал мужик, подарков надарил по старой памяти и к Новому году, да тихонечко, пока никто его не узнал, благополучно смылся.
- Ну, все, иди, а то я разревусь сейчас, - подталкивая Ларису к двери, предложила Света. - Надо к Новому году готовиться, а не на воспоминания время тратить. Ведь сама сказала, что, как его встретишь, так и проведешь. Пойдем, я тебя провожу, и вернусь домой готовить стол. Приходи вечером, тогда и поговорим.
- А как же картошка и балык? Ты же обещала угостить, - напомнила Лариса.
- Некогда уже, - отрезала Света. - Картошка свариться, я остужу и в оливье покрошу, а балыка тебе отрежу, дома поешь и Юльку угостишь.
Часть восьмая
Наступил вечер. Стол уже был накрыт, салаты разложены в новые салатницы. Сверкали неизвестно откуда взявшиеся хрустальные бокалы. Холодец стыл на веранде, разлитый в тарелки. Нафаршированная щука запекалась в духовке. В доме было так красиво, что Свете казалось, что она попала в сказку. И сидит здесь одна. Опять одна.
Почему же он ушел, не признался? Может, потому что она его не узнала? Но ведь прошло столько лет, разве удержишь молодость? А может, он не простил обиду и так наказал ее?
Женщина снова готова была заплакать. От рыданий ее удерживало только опасение, что поплакав накануне наступления Нового года, у нее весь будущий год будет находиться причина лить слезы.
Пришла Лариса, принесла торт. Сели у телевизора. Грусти стало меньше, но грусть, граничащая с тоской, витала в воздухе. Не помогли и те две рюмочки чистейшей, как слеза, самогонки, которыми подруги проводили Старый год. Они были голодны, но кусок не лез в горло. Даже таких деликатесов, каких в их маленьком городке не найти. Позвонили некоторые знакомые, поздравили. Лариса несколько раз позвонила Юле, пока девочка не попросила так часто не звонить.
- Досадно, что вчера я пропустила Димкины звонки, - грустно сказала Света. - Так хочется услышать его голос. Им не разрешают иметь телефоны, они все вместе платят тем, кто не работает в части или женам офицеров. Те дают телефон на время, а симкарты у них свои. Остается только гадать и ждать, сможет позвонить или нет?
На улице начали пускать ракеты, стрелять из охотничьих ружей. Прощались со Старым годом.
- Пойдем, посмотрим, - предложила Лариса подруге.
- Пойдем, - согласилась Света.
Они накинули на плечи пальто, и вышли во двор. Хаятка радостно их облаяла.
- Ах, ты предательница несчастная, - стала выговаривать Света Хаятке. - Подлизываешься теперь? Ушел твой разлюбимый инопланетянин? Бросил тебя? Никому ты не нужна? Вот возьму и не прощу тебя! Все косточки после праздника отнесу соседскому Дымку. Будешь тогда знать, как единственную хозяйку предавать.
Хаятка, будто человек, все понимала, виновато склоняла перед хозяйкой голову, вытягивая морду вдоль земли, тянулась к ней и жалостно виляла хвостом. Свете это униженное покаяние изменницы - Хаятки было очень приятно.
Во дворе вообще настроение у Светы немного улучшилось, она невольно улыбалась при виде вспышек в небе, звуках мирных взрывов, веселых криков и визга гуляющей публики. Но намерзшись за день, она и сейчас быстро замерзла
- Ты еще не хочешь возвращаться в дом? - спросила она подругу. - Я уже очень замерзла.
- Ну, конечно, давай вернемся, - согласилась Лариса и взяла подругу под руку.
Они так и вошли в дом, прижавшись друг к другу. Вместе толкнули дверь, вместе перешагнули порог и одновременно вскрикнули, увидев сидящего возле елки Деда Мороза в ярко красной шубе.
Он был одет во все, что положено Деду Морозу. Большая окладистая борода и свисающие усы закрывали его лицо, но глаза этого «деда» Света не могла не узнать.
- Это он, - тихо сказала она.
Часть девятая
- Как вы сюда попали? Кто вы такой? - спросила Лариса.