— Да-а, протянул Матвей. Скептика только могила исправит. А ведь мы не врём! Существуют такие процессы, и гальваникой реально можно сталь получить. Это Вы, товарищ Унгер, дремучий!
— Ну ребята, разозлили вы меня! Хорошо! Покажите мне, как можно гальваническим способом получить сталь!
Глава 27. Гальванический цех
Взгляд Матвея, осматривавшего кузнечный цех остановился на холме железной окалины, накопившейся в углу помещения.
— Вот и сырьё для производства электролита! — бодро объявил неотступно следующему за смелым новатором главинжу Бронштейн.
— Это окалина, отходы, — начал возражать Леонид Антонович. Мы пытались её восстанавливать в тигле, но увы, железо получается дрянное, и расход угля слишком велик.
— Смотри-ка, а этот Унгер не так прост оказывается! Тоже пытался новациями заниматься. Только вот нет у него столетнего опыта этих новаций, каков есть у нас, так что застрял он безнадёжно в «драндуллах» — технических уродцах, кои практически всегда при слепом поиске выходят у изобретателя. Не было кому подсказать, до недавнего времени, что перспктивнее, — закончил комментировать возражение главинжа Макаров.
— Растворим окалину в соляной кислоте, получим хлористое железо, загрузим раствор в гальваническую ванну, добавим «секретные» присадки к электролиту, и своими глазами увидите как получается под действием электротока на катоде сталь…
— Так нет же ничего! — рассмеялся Унгер. Ни кислоты соляной, ни ванн гальванических, даже с электроэнергией не всё в порядке. Мало её генератор паровой даёт, только на освещение цехов и худо-бедно электросварку хватает. Да и то сказать, электросварку мы освоили буквально полгода как, сами намотали сварочный трансформатор, пустив на него железо с крыши бывшей барской усадьбы и медный телеграфный провод. Кой пришлось для первичной обмотки расплетать на жилы, и этими жилками мотать! На изоляцию пустили пропитанные воском старые газеты, воск за лезвия от кос у пасечника Апанаса выменяли! — с чувством возразил Унгер.
— Нет соляной кислоты и остального — сделаем! — не терпящим возражения тоном ответил Бронштейн. Соль у вас есть?
— Соль-то найдётся, да только больно дорого будет пищевой продукт на непонятную химию изводить! Повара наши таким «изобретателям» головы открутить могут! За порчу «стратегического» продукта!
— Так необязательно же поваренную или хлорид натрия использовать! Нам ЛЮБОЙ хлорид подойдёт! Калия например, им пищу не сдабривают — вкус не тот. Или кальция.
— Нету у нас таких солей! Хотя, слышал я что-то о копях соляных… Вроде как раз сильвинит, хлорид калия-магния там копали до гражданской. Можно будет договориться.
— Ну вот, решение одной проблемы есть. Есть и лучшее предложение. У военных химию боевую устаревшую позаимствовать. Баллоны с хлором, а лучше — с фосгеном!
— М-да. Серьёзный вопрос. Могу поговорить, но ничего не обещаю. А зачем хлор, или тем более фосген? Это ж боевые газы, а не игрушки! Если что, то богу душу отдать можно… за милую душу! Зазевался, надышался, и ага!
— Ну, конечно безопаснее для хлорирования оксидов было бы четырёххлористый углерод использовать, но не думаю, что он легко найдётся. Следующий по желательности реагент — фосген. Вроде химическую войну планировали, да так и не решились. И добра этого — фосгена, должно быть много. Навскидку, с десяток тысяч тонн по разным военным складам без толку лежать должно. А хранить долго этот газ нельзя — коррозия баллонов. Можно дождаться Бхопала — непонятно закончил Матвей. Его лицо приняло на мгновение странный вид.
Стоящий сбоку Унгер, впрочем, выражения лица Бронштейна не увидел, но заинтересовался:
— Что за Бхопал? Странное слово. Город наверное какой-то, где утечка фосгена произошла?
— Ага. В Германии местечко — не моргнув глазом выкрутился Макаров. Аккурат перед первой Мировой там пытались наладить выпуск этого газа. Закачали во влажные баллоны, недосмотрели. Ну и проело. А склад с баллонами как на грех, на холме был. Вот городишко-то и накрыло химией. Погибли все, кайзер взял расследование этого дела под личный контроль, и прессе бухтеть по этой катастрофе запретил. Так что случай малоизвестный.
— А ты тогда откуда знаешь? — удивлённо посмотрел на Матвея Унгер.
— Дык были же в Киеве немцы, в гражданскую. А я на кухне ресторана подрабатывал, мойкой посуды, — продолжал вдохновенно врать Макаров. Бронштейн, ошарашенный словоизвержением пришельца, молчал.
Так вот, как-то послали меня вместо официанта вино немцам, что в зале сидели, разнести. А я немецкий уже худо-бедно знал, учил его самостоятельно. Вот и подслушал разговор двух немецких военных инженеров. Один из них вспоминал про ту катастрофу.
— Интересно. Вот ты сам сказал, что с фосгеном дело иметь опасно!
— Это всем должно быть ЯСНО! — немного передразнил Унгера Макаров. Но для синтезов и добычи хлоридов разных «волшебных» минералов-металлов из бедных, ныне вообще не рассматривающихся как достойное внимания сырьё руд, это вещество подходит очень даже хорошо. И хлориды металлов из руды им можно отгонять, простой ректификацией отделяя например, хлористое железо от хлористого алюминия, титана, и т. д. И интересные органические синтезы проводить — краски акриловые например, или карбоплексы получать. Например, лавсан. Великолепное вещество для разных втулок, фильтров и т. д.
— Лавсан? Никогда о таком материале не слышал — удивился Унгер.
— Естественно. Ибо получили его «через анус», как это обычно с интересными соединениями в лабораториях и бывает. Доказали, что существует такое вещество. А технологи тему лавсана по всему миру даже не пахали. А вот у нас, на велозаводе, проблему его дешёвого синтеза решили…
— Да ну!? У вас же ВЕЛО- а не ХИМ- завод!
— Уже и ХИМ- и многое другое. У нас нынче целый КОМБИНАТ образовался! Каждый ЦЕХ — считай что ЗАВОД! Есть химический, аж два подцеха в нём — органического и неорганического синтеза, стройматериалов, что цементы выпускает, металлургический, электрогенераторный, и много других… Мы вот выпуск высококачественной резины наладили…
Островский неотступно следовавший за Бронштейном, и не забывший о своей роли корреспондента журнала «ТМ», согласно кивнул головой, что-то записав в блокнот.
— Ну ребята, коли не врёте! — было видно, что приезжие «варяги» задели считавшего себя не без оснований кстати, выдающимся инженером, Унгера, за живое.
— Хорошо. Достану я вам фосген.
Глава 28. Островский и Бронштейн обсуждают философские вопросы
После насыщенного событиями дня, плотно пообедав и поужинав в заводской столовой, путешественники определились с местом временного проживания.
С подачи одного из работников завода, порекомендовавшим жильё, где и спокойно, и хозяйка хорошо кормит, Матвей и Николай направились к скромной избе.
Хозяйка, Марфа Петровна, бабулька лет пятидесяти, сначала неохотно выслушала нежданных постояльцев, и уже хотела отказать, как вмешался Макаров, правильно оценив развитие ситуации.
— Марфа Петровна, вы нас уж пустите на постой. Мы из Киева приехали, корреспонденты журнала «Техника-Молодёжи». Мы ребята культурные, чистоту и порядок в комнате, что вы нам предоставите, гарантируем. Никого постороннего приводить не будем. По хозяйству подсобим — дров там нарубить, воды принести. Комнату убрать можем, коли надо. Ну и заплатим за постой, как же без этого.
— Коли так, заходите.
Поселила Марфа Петровна гостей в небольшой комнатке, подслеповатое окошко которой выходило во внутренний дворик крестьянского участка, огороженного полуразвалившимся плетнём. Во дворике были видны несколько грядок огорода, на которые хватило сил хозяйки.