Он затянулся табачным дымом, помолчал, затем продолжил:
— А в Армении сплошь горы, почти такие же, как и здесь. Только в Ереване их нет, а вот Ленинакан и Кировакан расположены на высоте полтора километра. Грузия вообще благодатный край, есть и горы и море и цветущие долины.
— А люди, что за люди там живут?
— Люди, они тоже разные, — неторопливо ответил майор, — одни открытые и дружелюбные, другие клянутся, что жизнь готовы за тебя отдать, особенно когда им что-то от тебя нужно. А отпала в тебе надобность- пройдут мимо и не заметят. Да, собственно говоря, и у нас в России таких пруд пруди, сам, поди, знаешь.
Матросов согласно кивнул, с подобными людьми ему и в самом деле приходилось встречаться.
— Но есть у них в отличие от русских, пунктик один, — продолжал Ширяев, — все они просто помешаны на национальном вопросе. Любой из них в первую очередь грузин, армянин или азербайджанец, а уж потом коммунист, сотрудник органов, прокурор, офицер, милиционер и тому подобное. Попробуй на каком-нибудь районном или городском совещании выступить с критикой, скажем работы исполкома, я уж не говорю о райкоме, будет такой скандал, что до Москвы дойдет. Тебя тут же обвинят в великорусском шовинизме, чуть ли не в расизме. А вот зайди в дом к любому армянину, особенно из интеллигенции — на стене карта, где Армения изображена в границах государства Тиграна Великого- от моря и до моря. И это не считается национализмом. Азербайджанцы тоже не отстают- у них мечта соединиться в одно государство с восточным Ираном. А, что касается грузин, то те уверены, что они богом избранный народ, у них все лучшее и артисты, и композиторы, и художники, а все другие- это просто случайный продукт эволюции. Конечно, — добавил майор, — простые люди, особенно, кто прошел Отечественную войну, искренне уважают русских, но вот профессура и прочие интеллигенты постоянно мутят воду во всех республиках. А попробуй просто намекнуть, что они националисты- мало не покажется, забудешь на каком свете живешь.
Он щелчком пальца выбросил окурок, который упал на землю в нескольких шагах.
— А наше руководство, — он показал пальцем вверх, — думаешь, не знает обо всем этом? Знает и хорошо знает, но придерживается принципа: худой мир лучше доброй ссоры. Вот и дождались событий в Агдаме и Степанакерте. Но, попомни мои слова, это все еще даже не цветочки, а так, бутончики, ягодки еще впереди. Ленинская национальная политика, которую мы считаем единственно правильной, еще принесет нам сюрпризы. Короче Серега, — он полуобнял старшего лейтенанта за плечи, — как говаривал товарищ Сухов, Восток — дело тонкое, а мой дед, бывало, любил повторять — не верь никому, никто не обманет. Пошли, что ли, еще по рюмке поднимем за твою удачу на новом месте!
В правоте Ширяева Сергею представилась возможность убедиться довольно скоро. В поезде Тбилиси-Москва, он оказался в одном купе с представительным грузином средних лет. Когда пришло время ужина, тот достал бутылку коньяку, многочисленные закуски. Разлив в принесенные проводником стаканы коньяк, он сказал:
— Предлагаю выпить за знакомство.
Сергей вначале отказался, сославшись на то, что сыт, но попутчик не принимал никаких возражений, пришлось уступить, тем более, что тот оказался весьма солидным человеком, кандидатом исторических наук, доцентом Тбилисского университета.
После нескольких тостов за знакомство, за родителей, за старшего брата — русский народ, Матросов, представившись строевым офицером, получившим назначение в одну из частей Тбилисского гарнизона, поинтересовался у попутчика достопримечательностями грузинской столицы. Затем разговор незаметно перешел в историческую плоскость. Надо признать, доцент оказался великолепным рассказчиком. О событиях давно прошедших лет, он говорил так, будто, являлся их очевидцем. Основатель Тбилиси Вахтанг Первый Горгасали, Давид Агмашенобели, царица Тамар, Великий Моурави Георгий Саакадзе в его рассказе обретали реальные формы, казалось сейчас откроется дверь и они войдут в купе. Рассказчик увлекся и стал описывать сражения, в которых участвовали грузинские полководцы в боях с турками и персами, так, что если ему поверить, лучших военачальников в мире не было.
Несколько задетый этим Матросов, воспользовавшись паузой, задал вопрос:
— Но ведь Наполеон, Суворов, Кутузов, как великие полководцы признаны во всем мире, а тех о ком Вы говорите, знают лишь в пределах Грузии.
— Молодой человек, о чем вы говорите! — обиделся грузин, — Суворов, до седых волос командовал одной дивизией, лишь на пороге семидесятилетия, да и то, благодаря туркам, стал командовать корпусом. И чем это для него закончилось? Едва сумел уйти через Альпы от полного разгрома. Как можно серьезно вообще вести речь о нем, как о крупном полководце? Кутузов и вовсе потерял всю армию, пока без боя дошел от Москвы до Березины. Наполеон, да — это бесспорно великий государственный деятель, но вы почитайте роман Валентина Пикуля «Под шелест знамен», там очень точно отмечено, что все его победы носили случайный характер и полководец из него был довольно посредственный. Да и не такой уж он был непобедимый, и австрийцы его победили в первом сражении при Маренго, и Бенигсен его разбил сначала при Прейсиш-Эйлау, а затем при Малоярославце и даже Блюхер, я уж не говорю о Веллингтоне. А то, что великих грузинских военачальников мало знают во всем мире, верно, но только потому, что русские историки во все времена принижали их талант и воинское искусство.