Тем временем айсберг по-прежнему следовал своим курсом, а солнце все выше поднималось над землей. Снова, в предназначенное звездами время, приходившееся на полдень каждого третьего дня, маги собрались перед червем. На этот раз их оказалось только шестеро, пропал еще один иноземец. Червь же теперь уже заметно увеличился в размере, потолстев от головы до хвоста.
Шестеро оставшихся на разные голоса умоляли червя рассказать им о судьбе, постигшей их отсутствующих товарищей. Червь ответил, и его речь была понятна всем, поэтому каждый думал, что бог обращался именно к нему на его родном языке:
— То, что случилось — тайна, но каждый из вас в свое время получит ответ на этот вопрос. Знайте одно, двое исчезнувших незримо присутствуют здесь, и наравне с вами разделят, как я и обещал, внеземное учение и познают могущество Рилима Шайкорта.
Когда волшебники спустились с башни, Эваг решил обсудить с ледяными колдунами значение этого ответа. Эваг придерживался мнения, что их пропавшие товарищи действительно присутствовали в зале, но только находясь в животе у червя, ледяные колдуны, в свою очередь, доказывали, что эти люди подверглись мистической трансформации и теперь вознеслись в иное измерение, находясь за пределами человеческого видения и слуха. Они тут же начали готовиться, изнуряя себя молитвами и постом, к чему-то возвышенному, что, как они ожидали, придет к ним в свое время. Но Эваг не мог поверить в искренность заверений червя, и сомнение, а вместе с ним и страх, поселились в его душе.
Чтобы найти хоть какие-нибудь следы пропавших товарищей и разрешить сомнения, он решил обследовать громадный айсберг, на уступах которого примостились его собственный дом и жилища других магов, как маленькие хижины рыбаков на скалах у океана. Поисками он занимался один, остальные отказались сопровождать его из боязни вызвать недовольство червя. Эваг бродил из конца в конец ледяной глыбы совершенно беспрепятственно, с риском для жизни взбирался на крутые верхние откосы, спускался в глубокие расщелины и пещеры, куда не добиралось солнце, и где не было другого света, кроме странного свечения неземного льда. Эваг видел постройки, покоившиеся среди стен и камней нижнего слоя ледника, которые никогда не строил человек, и корабли, принадлежавшие, возможно, другому времени или иным мирам, но он нигде так и не обнаружил ни одного живого существа. Ни один дух и ни одна тень не отозвались на его магические вызовы.
Итак, Эваг все еще боялся предательства со стороны червя и решил не спать в ту ночь, которая предшествовала следующему ритуальному собранию. Накануне вечером он убедился, что остальные пятеро магов остались в своих домах, а затем сам сел у окна и начал внимательно следить за входом в башню Рилима Шайкорта, который был хорошо виден из окон его собственного дома.
Сверхъестественным и холодным светом мерцал в темноте большой айсберг, озаряя все вокруг лучами, словно исходившими от замерзших звезд. С востока над морем показалась луна. Эваг, дежуривший у окна до полуночи, видел, что ни одно существо не появилось из башни, и никто не вошел в нее. В полночь на него напала внезапная дремота, и он не смог продолжать свое наблюдение и, глубоко заснув, проспал до утра.
На следующий день под ледяным сводом собралось только четверо магов, возносивших молитвы Рилиму Шайкорту. Эваг видел, что на этот раз пропало еще двое чужестранцев, людей грузных и малорослых по сравнению с их товарищами.
С тех пор постепенно, ночью, предшествующей церемонии поклонения, товарищи Эвага исчезали. Настал момент, когда, после очередного исчезновения, только Эваг, Укс Лодхан и Дуни пришли в башню, а затем лишь Эваг и Укс Лодхан вдвоем. Ежедневно ужас все больше охватывал Эвага. Он бросился бы в море с Иикилта, если бы Укс Лодхан, предугадав его намерение, не предупредил его, что ни один человек не сможет уйти отсюда и жить в солнечном тепле и вдыхать земной воздух, после того, как привык к морозу и разреженному эфиру.
Какого раз, когда луна потускнела и полностью исчезла с небосвода, пришло время подниматься к Рилиму Шайкорту. Эваг шел с бесконечной тревогой в сердце, неохотно и тяжело передвигая ноги по ступеням. Войдя в помещение с опущенными глазами, он обнаружил, что остался один.
Его парализовал страх, но он почтительно склонился, все еще не решаясь поднять глаза и взглянуть на червя. Вскоре, преклонив колени, как обычно, он обратил внимание, что красные слезы Рилима Шайкорта больше не падали на пурпурные сталагмиты, и не раздавалось больше никаких других звуков, как это бывало раньше, когда червь попеременно то открывал, то закрывал рот. Отважившись, наконец, взглянуть наверх, Эваг увидел отвратительно распухшую бесформенную тушу чудовища, настолько растолстевшего, что его бока свешивались с краев престола, и он увидел, что рот и глазные впадины червя закрыты во сне. Тогда он вспомнил, как маги из Туласка рассказывали ему, что червь спит во время каждого новолуния.
Эваг сильно смутился, потому что обряд, который он выучил, мог выполняться как следует, только когда капали слезы Рилима Шайкорта, а его рот закрывался и открывался с размеренной очередностью. Никто не сообщил ему, какие ритуалы можно выполнять во время сна червя. И с сомнением в голосе он тихо спросил:
— Ты ведь не спишь, о, Рилим Шайкорт?
В ответ, как ему показалось, раздалось множество голосов, которые каким-то образом исходили из бледной раздувшейся туши, распростертой перед ним. Звук доносился, словно издалека, но маг ясно различил акцент Дуни и Укса Лодхана. Кроме них, не так отчетливо, слышались непонятные слова, произносившиеся низкими голосами, в которых через несколько мгновений Эваг узнал произношение пяти иноземных колдунов. Вслушиваясь внимательнее, он разобрал, как ему казалось, многочисленные едва доносившиеся до его слуха второстепенные звуки, которые не принадлежали ни одному из земных созданий. Ропот усиливался, несчастные откуда-то издалека, словно из глубокой темницы, молили его о спасении.
Эваг слушал доносившиеся голоса в страхе и смятении. Внезапно, шум и шепот затихли, и раздался отчетливый голос Дуни, как будто огромная толпа замолчала, чтобы услышать оратора. И Эваг различил слова Дуни, произнесшего длинную речь.
— Червь спит, но мы, те, кого червь проглотил, бодрствуем. Он предательски обманул нас, потому что приходил в наши дома ночью, проглатывал нас одного за другим, пока мы спали, убаюканные его чарами. Он съел наши души вместе с нашими телами, и теперь мы действительно стали частью Рилима Шайкорта, находясь в вечной темноте, в этой шумной тюрьме, пока червь бодрствует. Мы теперь не отдельные существа, а составные части тела и души Рилима Шайкорта. Слушай же, о, Эваг, правду, которую мы узнали благодаря нашему единению с червем. Он спас нас от белой смерти и взял на Иикилт только ради себя, потому что мы, величайшие маги, обладающие огромным мастерством, — единственные из всего человечества, кто может выдержать смертельные для других тепловые изменения и вдыхать безвоздушный эфир. После этих перемен мы, в конце концов, становимся пригодными для его питания. Велик и ужасен сам червь, и то место, откуда он пришел и куда возвратится, не может себе даже представить ни один смертный. Этот червь знает все, кроме одного. Он не ведает, что те, кого он проглотил, пробуждаются и бодрствуют во время его сна. Но червь, хотя он и древнее, чем сам мир, не бессмертен, у него есть уязвимое место. Любой, кто знает время и способ, как его убить, и кто обладает достаточным для этого мужеством, легко может расправиться с чудовищем. Поэтому мы умоляем тебя сейчас с верой в Древних вынуть кинжал, который ты носишь под плащом, и воткнуть его в бок Рилима Шайкорта, ибо это единственное средство его уничтожить. Только так можно остановить продвижение бледной смерти, и мы, твои товарищи, обретем свободу, выйдя из слепого рабства и заточения, а с нами многие и многие, те, кого червь обманул и съел в древности в других мирах. Только убив его, ты избежишь нашей судьбы и не останешься навсегда среди других душ в его чреве. Но знай, что тот, кто убьет Рилима Шайкорта, при этом погибнет сам.
Эваг с удивлением стал задавать разные вопросы Дуни, и тот с готовностью отвечал на них. Он многое узнал о происхождении и сущности червя и о том, каким образом Йикилт смог попасть из заполярных заливов в другие моря Земли. Но чем больше он слушал, тем больше возрастало его отвращение, несмотря на то, что занятия черной магией давно закалили его тело и душу, сделав его бесчувственным к самым различным ужасам. Но о том, что он узнал, даже упоминать не стоит.