— Шек? Осколок души? Он что… смог засунуть осколок души целого бога в артефакт? Стоп!!! Осколок души⁈ Ой… оё-ё-ё-ё-ёй!!! Дура! Я полная дура! Идиотина! А-а-а-а-а-а-а! Умру! Я умру! Точно умру! Нет, даже хуже! Он порвёт меня на куски, засунет осколки души в различные артефакты, и я буду бесчисленные тысячелетия заточена! И будет счастьем, если он не сделает из меня ёршик для туалета!
Мысли в голове богини неслись с такой скоростью, что время, казалось, замерло.
— Почему я не подумала об этом раньше? Он же повелитель душ! Гаус может вытащить осколки душ прямо из врат и поглотить их! Да, он не тронет большую часть богов, так как их можно собрать и восстановить. Всё же он не собирается работать один. Но ведь существует много бесполезных богов! Если он их поглотит, легко возвысится… Или он уже возвысился⁈
Рейна с трудом подавила эмоции и желание уставиться на Гауса с ужасом во взгляде. Но сдержалась. С трудом, правда.
— У него нет божественного плана. Его сила сосредоточена на земле и покрывает весь мир. Гаус даже своё Загробное царство основал куда позже, чем я свой божественный план… Но сейчас он не в состоянии одолеть меня. Вон. Даже кланяться себя заставляет. Однако времени у меня мало… Кому как не мне, знать, как быстро он может набрать силу.
По телу богини прошли мурашки. Появился страх, захотелось запереться в своей комнате и, уткнувшись в подушку, плакать, пока к ней не вторгнется Гаус и не убьёт её. Но…
— Хватит паниковать! Время есть! И кажется, я придумала план… — мысленно обрадовалась богиня. Даже удивилась тому, что придумала такую отличную идею. — У меня есть два варианта. Первый — это доказать, что я была права и завершить то, что не смог сделать Гаус. Создать Волю мира. Второе — это заставить Гауса пожалеть меня. Втереться к нему в доверие с помощью Рейчел, родить ему ребёнка… дочку! А лучше две дочки…
Рейна мысленно схватилась за лицо, вспоминая все свои фантазии на этот счёт. Как мечтала выйти замуж, стать матерью ухаживать за ребёнком… А потом насмотрелась на смертных и пришла в ужас… Материнство — это тяжело очень.
— Если Гаус пожалеет меня и возьмёт на себя мой проект, вероятно, сможет завершить его. Он же умный… Да. Нужно бить по всем фронтам. Соблазнить его и заставить влюбиться, а потом доказать, что я не совсем дура и что у меня был план! Хороший план! Думала я… Мда… И как я могла поверить демонам?.. Какая же я дура…
— Стоп! Хватит себя корить, нужно действовать. На моей стороне старые кошёлки. Они подсказывают, что делать… А значит… — глаза богини вновь сверкнули. — Сперва нужно одолеть тот мир… как его там. Ор-гэн, вроде. Почти все их боги получили от меня по шее, а семерых я убила и поглотила. Старухи заинтересованы в их божественных планах… Я мало что понимаю в концепции Воли мира, но, думаю, это как-то связано. Ладно… с первым пунктов определилась. А теперь второй…
Богиня замедлила скорость мышления, отчего мир, ранее казавшийся замороженным, вернул ход времени.
— Что вы, ваш лик я вижу едва ли не каждый день, а благодаря Рейчел, прекрасно знаю, насколько вы ду… велики.
— Ду? Он хотел меня дурой назвать⁈ И… о чём он говорит? Что я его спрашивала? Забыла, блин!!!
— А интересные у тебя артефакты и одежда, — Рейна мысленно улыбнулась, а у Гауса дрогнули брови.
— Люблю по вратам ходить и становиться сильнее, и… — Гаус отвёл взгляд в сторону. И легко сменил тему.
— Что и?
— Богиня, я вижу вашу грудь.
— Ой! — мысленно воскликнула та. Она оказывается упёрлась локтями о край ванны, и грудь буквально лежала на нём. — Хотя… Есть идея!
— Тебя это смущает, смертный?
— Если вас это не гневает, то нет, — он вновь начал смотреть на богиню, но без желания во взгляде. И это бесило её.
— Сам меня такой создал! А теперь не смотрит! Сволочь! Кобель! — но это было в её мыслях на языке же: — Я богиня. Почему меня это должно гневать? Мораль и стеснение наготы придумали вы, смертные.
— Так и есть. Но тяжело смотреть на столь красивую женщину.
— К-к-к-красивую! — Рейна мысленно сваталась за лицо и завизжала от радости. — Нет, не так… Столь красивую! Это ещё красивее значит. Наверное… Лучше переспрошу.
— Столь красивую? Прости смертный, я знаю все языки мира, но не всегда правильно понимаю, что вы, смертные, хотите донести до меня.
— Говорю, что нет никого прекраснее вас. А я всё же мужчина… — Гаус вновь отвёл взгляд, мысленно усмехаясь. Всё же он прекрасно знает, как Рейна падка на комплименты. В былые времена она порой прямо выпрашивала их у него.