Запах озона выветрился, уступив место тяжелой вони горелого мяса.
Раздался надрывный кашель. Марк помогал Амадею подняться, а тот выплевывал на землю кровавые сгустки. Рыцарю крепко досталось, и ему, без сомнения, требовалась помощь апотекария.
– Что дальше, лорд Эревард? – спросил Марк.
– Позаботься о раненном брате. Вытащи его наружу, пока здесь все не обрушилось. Скоро должны прибыть апотекарии и поставить его на ноги. Предстоит много работы, и нам понадобится помощь каждого рыцаря.
========== IX ==========
Шесть дней спустя
Амадей очнулся в одной из палат апотекариона. В глаза бил жалящий свет медицинских ламп. Воздух наполняли химические запахи. Оторвав голову от синтетической поверхности койки, он огляделся по сторонам.
Слева от него ощетинился пилами и хирургическими щупами нартеций. При взгляде на приспособление к рыцарю вернулись полузабытые видения о распиленной грудной клетке, куда апотекарии поместили один за другим органы, превратившие его в сверхчеловека.
Грудь действительно болела, как будто он только что заново прошел процедуру Возвышения. Посмотрев вниз, он увидел сеть швов и керамических зажимов, стягивавших плоть вокруг рваной раны. Видимо, прошло довольно много времени раз она успела полностью зарубцеваться.
Сетуя на отсутствие хронометра, Амадей сел. В голове стало мутно, а потому он не сразу заметил, как входная дверь палаты отъехала в сторону, пропуская внутрь две массивные фигуры. Он инстинктивно вскочил на ноги, когда увидел, кто стоял перед ним.
– Сядь, Амадей. – сказал Эревард, подняв руку в успокаивающем жесте.
Рыцарь опустился обратно на койку, пытаясь справиться с подступающей тошнотой. Во втором вошедшем он узнал Марка. Уродливый шрам на щеке друга исказил лицо, когда тот улыбнулся ему.
– Апотекарии и капелланы работали над тобой несколько дней, – начал верховный библиарий. – Я пришел призвать тебя обратно в строй.
Заметив колебания космодесантника, Эревард добавил.
– Понимаю, у тебя накопились вопросы. Ты пролежал здесь почти неделю, и за это время многое изменилось. Я здесь для того, чтобы ввести тебя в курс дела.
Верховный библиарий говорил коротко и быстро. На его лице залегли мрачные тени.
– Простите, лорд Эревард. Вам не следовало приходить сюда ради одного меня.
– Пустое, – отмахнулся псайкер. – Отделение Вордрейна сейчас временно под моим командованием, и я не стану никем пренебрегать.
– Сержант мертв?
– Его рана смертельна. Он впал в анабиоз, и апотекарии сейчас борются за его жизнь. Сложно сказать, сможет ли он когда-нибудь вернуться в строй.
– Что с демоном? Неужели враг проник и на эту планету?
– Это был не совсем демон, – поправил Эревард. – Но уже и не человек. Я убил его, но остальное тебе знать необязательно. Все откроется в свое время. Я хотел бы, чтобы ты сохранил произошедшее в замке тайной. Это дело касается только верховного командования капитула.
– Слушаюсь, верховный библиарий, – кивнул Амадей, и, решившись, задал еще один вопрос. – Как проходит кампания? Мы уже завоевали планету?
– Не торопись, рыцарь. Этот мир обширен, а нас осталось немногим более сотни. Потребуются месяцы чтобы донести свет Империума до каждого из разрозненных людских королевств. Тебе и твоим братьям из второй роты предстоит много интересного.
– Тогда мне лучше побыстрее вернуться в строй. – заключил Амадей, вставая с койки и разминая затекшие конечности. Тошнота и головная боль постепенно отступали.
***
Эревард заперся в личных покоях на борту своего фрегата «Логос». Звездолет терялся на фоне «Владычества» и других капитальных кораблей флотилии, но он давал то, чего они не могли обеспечить – относительно полную конфиденциальность. Команда «Логоса» отбиралась лично верховным библиарием и утверждалась магистром капитула. Здесь он мог заниматься исследованиями, не заботясь о пристальном внимании капелланов.
Прошло несколько часов с тех пор, как он вернулся из апотекариона «Владычества». Обязанности командира отделения его только сковывали, и были совершенно неуместными для одного из высших офицеров капитула. Однако, необходимость диктовала свои условия, и он не мог пока передать своих рыцарей под командование других сержантов второй роты, которые были целиком поглощены кампанией на поверхности. Пока эти задачи были в его ведении, Эревард обещал себе исполнять их по мере возможности.
Прогнав назойливые мысли, он сконцентрировался на насущном. Труп колдуна стоял на коленях посреди круглой комнаты, прикованный цепями за руки к двум колоннам. Пол вокруг мертвеца был изрисован концентрическими кругами и охранными сигилами, призванными защитить дознавателя от влияния варп-колдовства.
Колдуна доставили сюда первым делом, как только Эревард вышел из полуразрушенных помещений замка. Библиарий не мог допустить его дальнейшего пребывания на планете, среди не защищенных ментальными тренировками и святыми оберегами смертных. Многие из них уже приговорили себя тем, что увидели на улицах города, и Эревард не собирался позволять губительной заразе распространяться дальше. На протяжении шести дней он почти не покидал комнаты, рисуя защитный узор, работая над каждой черточкой охранных знаков. Глаза псайкера запали, вокруг них образовались синяки. Хорошо еще, что вместо силовой брони здесь он мог обойтись простой черной туникой.
Некромантия – материя весьма тонкая, и даже наиболее искусный псайкер рискует навсегда утратить свое естество если допустит малейшую оплошность при начертании защитных рун и произношении ритуальных молитв. Искусство было столь таинственным и мрачным, что некоторые библиарии из других капитулов воспринимали его как еретическое. Это могло оттолкнуть многих, но только не Эреварда.
Глядя на результат многодневного труда, он видел лишь цель, лежащую впереди. Он должен был узнать, остались ли еще на планете следы присутствия Злейшего Врага. За то время, что он сидел взаперти, верховный капеллан наверняка провел свое расследование и подверг многих жителей города испытаниям, о которых думать было неприятно. Так или иначе, Корнелий дознается правды, и Эревард не собирался отставать.
Псайкер опустился на колени напротив скованного трупа и положил ладонь на обожженный лоб. Сознание перетекло по руке в чужую голову, и Эревард оказался в полной темноте. Жизнь покинула колдуна, а вместе с ней утратилась и его связь с варпом, но Эревард не зря готовился столько времени. На ладонях вспыхнули голубые огни, и он прожег черную пелену направленным потоком психического пламени. В открывшейся бреши показались знакомые переливы имматериума. Он ринулся в пролом, и через секунду уже левитировал над бурными волнами.
Предстояла самая сложная часть миссии – погружение. Когда библиарий выжег своего противника изнутри, душа колдуна окунулась в океан варпа, где у самого дна выстроили свои непостижимые царства ненавистные боги Хаоса. Душу мертвеца следовало искать где-то в глубинах этого безумного измерения. По сравнению с этой задачей даже варп-молнии и Фениксов огонь казались простыми игрушками.
Огни на ладонях Эреварда вытянулись длинными дугами, и образовали круглый щит вокруг его психической проекции. Океан встретил его калейдоскопом безумия. Фантасмагорические картины, которым не могло дать определение ни одно материальное существо, сменяли одна другую. Он закрыл глаза. Никто не мог смотреть в варп прямым взглядом без страха потерять разум. Приходилось рассчитывать только на чутье, и библиарий продолжил погружение наощупь.
По мере того, как он погружался все глубже, он ощущал растущее давление на внешнюю поверхность сигил-щита. Бесконечное количество ужасов стремились прогрызть защиту и добраться до сияния его души. Он чувствовал, как их зубы и когти бессильно скребут по полупрозрачной поверхности. Они не могли ему навредить. Пока что.