— Можешь не сомневаться! Даже, несмотря на десять предыдущих трансплантаций сознания, мы все те же, что и раньше, и у меня здесь нет более верного и преданного друга, чем ты.
— Вот и отлично! Расскажи мне, каким маршрутом Ваш триерарх поведет корабль.
— Мы пойдем через Мессинский пролив до Брундизия, а потом пересечем море до побережья Эллады.
— Долгий путь, но, признаться, мудрый. Сразу видно, что триерарх опытный мореход. Однако могут возникнуть сложности. По моим данным, в ближайшие дни на Внутреннее море может обрушиться мощный циклон, который будет сопровождаться сильным штормом. Я бы, на вашем месте, остался бы на несколько дней в Помпеях и переждал бы здесь непогоду.
— Это исключено, Луций. Нам нельзя терять время, да и как я смогу объяснить Демецию, что надвигается шторм. Он просто сочтет меня колдуном или кем-то в этом роде. Так что завтра мы отплываем, а если не успеем до шторма дойти до Мессины, переждем бурю где-нибудь на берегу. Но все-равно, спасибо за предупреждение. Только прошу тебя, что бы ни случилось, не вздумай обнаружить себя и свой катер.
— Обещаю, но если Вашему судну будет угрожать гибель, я буду вынужден нарушить свое обещание, так и знай.
— Хорошо, но только в самом крайнем случае. И хватит об этом.
— Скажи, Квинт, для чего ты взял с собой Аврелия, я могу понять, но зачем с тобой Цилия…
— Тут такая история, дорогой Луций, между Аврелием и Цилией сложились отношения, и я не в праве вновь разлучать их. Но это только одна из причин. Для меня было понятно, когда с Геи шесть лет назад прислали на базу нового паромедика, но когда мне удалось поближе познакомиться с ней и с ее досье, я, к своему удивлению, обнаружил, что эта девушка не простой паромедик.
— Поясни, что значит «не простой».
— У нее очень необычная специализация. Цилия специалист по трансплантации сознания.
От неожиданности Луций даже присвистнул.
— Ничего себе! И для кого же из нас она заказана? Как будто со времени нашей с тобой последней трансплантации прошло не более полутора сотен лет. Всего-то. Остальные пока этой процедуре не подвергались.
— Да, ты прав. На Земле сейчас только шестеро, включая тебя, меня и Марцела, кому пересаживали матрицу. Еще Валтасар, Мельхиор и Гаспар, но они не наблюдатели, а сотрудники Корпуса жизни, в котором есть собственные аналогичные структуры. Кроме того и их срок еще очень далеко. Вот и напрашивается вопрос, зачем здесь Цилия.
— Выходит, что жизнь кого-то из нас находится под угрозой.
— Н-да! Это единственная мысль, которая приходит в голову. И мне кажется, что ее появление именно у меня, в Риме, совершенно не случайно. По всему видимому, интересующий Цилию объект — это я, хотя она может ничего об этом, до поры до времени, не знать. Именно поэтому я хочу встретиться с Валтасаром. Тем более, он не так давно был на Гее, и, возможно, что-нибудь знает или, хотя бы слышал.
— Думаешь, кому-то на Гее удалось, наконец, получить доступ к избирательной информации из ГИП?
— Не знаю, но такой возможности не исключаю. А если судить, что объектом стала моя скромная персона, я догадываюсь, кто бы это мог быть.
— Понимаю, кого ты имеешь в виду, и, признаться не удивлюсь, что это именно «ОН», ведь вы когда-то были очень близкими друзьями.
— Мы ими никогда не переставали быть, даже после того, известного тебе случая, только дружба эта какая-то странная. Он много раз возвращал меня к жизни, но ни разу не удосужился спросить, хочу ли я этого. Все это больше похоже на приговор к вечной жизни. Если мне угрожает смерть, в этот раз я хотел бы обойтись без трансплантации, и навсегда покинуть этот мир. Кто бы знал, как я устал! Ты даже не представляешь себе, Луций, какой это тяжкий груз, видеть, быть свидетелем, наблюдать за всей историей человечества на этой планете, и ничем, ни действием, ни словом, не иметь возможности вмешаться, исправить непоправимое, не допустить гибели огромного количества ни в чем неповинных людей!
— А ты никогда не задумывался над тем, что это вовсе не приговор «вечной жизни», как ты выразился, а степень самого высокого доверия?
— Поясни! Я что-то не вполне понимаю, о каком доверии ты говоришь, Луций! Или я чего-то не знаю?
— Квинт, это всего лишь мои догадки и предположения, но посуди сам, с тех пор, как на Земле, кроме Совета Наблюдателей, появился «Корпус жизни», здесь все кардинальным образом изменилось. Нам были запрещены прямые контакты с местными жителями, запрещено их обучение и вообще всякое вмешательство в дела землян, а для сотрудников Корпуса никаких ограничений не предусматривалось. Вдумайся сам, они под видом жрецов, ученых и советников были внедрены во все структуры местных государств. Вспомни только о тех странных генетических экспериментах над животными в том же самом Египте, а чего стоил ядерный взрыв, стерший с лица Земли два густонаселенных города вместе со всеми, пусть и далеко не праведными, его обитателями. Кстати, это ведь по «Его» просьбе, ты вывел из обреченного города семью этого, если мне не изменяет память, Лота. А история с термоядерной установкой в южной полярной области, из-за аварии на которой огромная часть суши на долгое время оказалась затопленной, тем самым уничтожив ряд только начинающих зарождаться земных цивилизаций, причем по большей части тех, кому мы ранее передавали свои знания. На мой взгляд, все это не случайно. О целях и задачах Корпуса не осведомлены даже большинство членов Высшего планетарного совета. Эта завеса сверхсекретности, лично у меня вызывает некоторые опасения. Так вот, «Он», как мне кажется, здесь, на Земле, может полагаться только на тебя, на то, что своими знаниями местной специфики, своим влиянием, только ты можешь противостоять чудовищным по своему размаху, и, бесчеловечным по сути, планам Корпуса. Отсюда и такая забота о твоей жизни.