— Я возьму этот! — показывая Квинту выбранный лук, заявила Тания. — А еще, если можно, вот этот колчан и стрелы.
— Хороший выбор! — ответил Квинт. — Можешь взять все, что тебе приглянулось.
Девочка горячо поблагодарила Квинта и, перекинув через плечо ремень колчана, радостно выбежала из каюты, держа в руке заветный лук. Квинт закрыл сундук и с задумчивым взглядом вышел вслед за девочкой. Когда он вновь оказался на палубе, «Горгона» уже подплывала к причалу, медленно лавируя между многочисленных кораблей и лодок, заполнивших обширную Александрийскую бухту.
— Профессор, что-нибудь случилось? — Обратился к Квинту Аврелий, обративший внимание на сосредоточенное выражение лица своего патрона.
— Похоже, что да! — Задумчиво ответил Квинт. — Давай отойдем в сторону от лишних ушей и поговорим.
Аврелий наклонился к Цилии, и что-то прошептав ей на ухо, направился вслед за Квинтом в сторону кормы, где в данный момент никого не было.
— Скажи, Аврелий, — резко повернувшись к юноше, спросил Квинт, — как ты думаешь, мог ли кто-нибудь из наших подвергнуть кого либо из землян процедуре трансплантации сознания?
— Нет, конечно! — Ответил юноша. — Да Вы и сами это прекрасно знаете. А почему Вы вдруг спрашиваете об этом?
— Видишь ли, Аврелий, я некоторое время сомневался, думал, что мне это только показалось, а сегодня окончательно убедился…
— В чем, профессор?
— Нашей Тании, кто-то трансплантировал сознание Темис. Если, конечно, ты знаешь, кто это такая?
— Безусловно, я знаю, кто такая Темис, точнее, кем она была. Но с чего Вы взяли, что у девочки ее сознание?
— Я долго наблюдал за Танией. Ее манера разговора, ее внешность, ее движения и жесты — все, как это делала Темис.
— Но это еще ни о чем не говорит, профессор!
— Я тоже так считал, дорогой Аврелий. Если бы ты видел, как она только что выбирала себе лук, все эти совершенно отточенные долгой практикой движения… А ведь Тания сказала, что впервые взяла в руки лук тогда, после морского сражения.
— Это тоже может быть совпадением. Просто Вам очень хочется увидеть в этой девочке свою старую знакомую.
— Нет, мой мальчик, нет! А что ты скажешь на то, что эта девочка свободно владеет Геянским языком?
— Но это невозможно, шеф!
— Представь себе, она со мною разговаривала на нашем родном языке, причем без какого либо акцента, как на своем собственном.
— Я не знаю… Не понимаю… Выходит в Танию трансплантировано сознание богини Артемис! Невозможно!
— Невозможно, но это так. Лично я не припомню случая, чтобы за последние две-три тысячи лет, кому-нибудь из Землян проводилась трансплантация сознания. Да и за все наше пребывание на планете таких случаев было всего несколько. Меньше десятка — это точно.
Тут пришла очередь задуматься Аврелию. После некоторой паузы он сказал:
— Она не чистокровная Землянка, профессор!
— Что ты этим хочешь сказать! Что ты и ее мать…
— Нет, нет, что Вы! Вы меня неправильно поняли, но я виноват. Виноват перед Вами в том, что утаил правду о Зое и ее детях.
— Какую правду? Да говори же!
— Все было не так, как я Вам представил. Я не встречал случайно Зою в Риме. Я встретился с нею на Вашей Римской вилле, где она жила со своими детьми.
— У меня на вилле! Да ты в своем уме, Аврелий!
— Прошу Вас, выслушайте меня!
— Хорошо, говори!
Аврелий в подробностях рассказал Квинту о своей случайной встрече с Танией, о визите в домик в конце сада, где Мерцил прятал свою семью, о махинациях с купчими и вольными. Короче все.
— Выходит Тания дочь Мерцила?
— Выходит так, профессор, и значит она полукровка, и, значит, вполне могла быть подвергнута процедуре на вполне законных основаниях. Только, не пойму, кому это было нужно!
— Кажется, я знаю, — ответил пораженный признанием юноши Квинт, — и очень надеюсь в скором времени получить тому подтверждение. Но почему Мерцил скрывал от меня, что у него есть семья?
— У него на это были основания, зная Ваше отрицательное отношение к смешанным бракам.
— Что да, то да. Теперь я понимаю, насколько был неправ. Моя трагическая история, точнее история моей любви, никак не отражает общий характер взаимоотношений между нашими соотечественниками и Землянами. Она, скорее, исключение, чем правило. Ну что ж, я постараюсь все исправить, по крайней мере, в отношении Мерцила и Зои. Что же касается Тании, прошу тебя, Аврелий, прикажи своим нубийцам охранять ее, как зеницу ока, чтобы ни один волос не упал с ее головы.