— Хорошо, хорошо, — расплываясь в улыбке, ответил купец, — можешь располагать мною, моим кораблем и его командой, уважаемый. Только вот… — Купец застенчиво замялся.
— Что еще!
— Не сочти за дерзость, благородный Квинт из рода Аркусов, но нельзя ли получить небольшой задаток, а то, мало ли, что может случиться в пути…
— Луций, заплати ему! — властным голосом приказал Квинт, и проследи за погрузкой.
Луций, с покорным выражением лица, достал увесистый кошель и кинул его в руки купца. Тот ловко поймал его и раскрыл, чтобы убедиться в его содержимом. Он почтительнейшим образом поклонился Квинту и, сладким голосом «пропел».
— Можешь располагать мною и моим кораблем, как своим собственным, благородный Квинт из рода Аркусов. Мои рабы помогут погрузить твое имущество, а рабыни проводят в самые удобные каюты.
С этими словами, купец сделал жест, приглашающий проследовать на борт. Затем он дважды хлопнул в ладоши, и тотчас к нему подбежал юркий человек, который согнулся перед купцом в покорном поклоне.
— Что прикажешь, хозяин! — Спросил он, не поднимая головы.
— Гони рабов на погрузку! Делай все, что прикажет мой дорогой гость! И смотри, чтобы ничего не пропало, и не было испорчено!
— Слушаюсь, мой господин. — Ответил человек, и, сорвавшись с места, поспешил выполнять приказ хозяина.
Как только все вещи путешественников были погружены на корабль, лошади размещены в стойлах в огромном трюме корабля, на борт поднялись пассажиры, каждого из которых подобострастно приветствовал хозяин. Он не жалел комплиментов благородным господам, но с опаской посмотрел на, до зубов вооруженных, темнокожих рабов. Когда же очередь пришла приветствовать Цилию, он остановил на ней жадный, похотливый взгляд, который не остался не замеченным Аврелием. Тот, в свою очередь, многозначительно обхватил рукоять меча, висевшего у него на боку, и наполовину обнажив лезвие, бросил ответный, не предвещавший ничего хорошего, взгляд на купца, что заставило его отвести глаза от Цилии. Чуть позднее, выбрав момент, когда поблизости никого не было, Аврелий подошел к купцу, и, ухватив его за шиворот, прошептал:
— Смотри, Линар, если еще хоть раз посмеешь так взглянуть на Цилию, я отправлю тебя на корм крокодилам, которых, как я слышал, полным полно в Ниле. Ты хорошо понял меня?
В ответ, купец лишь испуганно утвердительно затряс головой. Удовлетворившись эффектом от предупреждения, Аврелий отпустил купца, и пренебрежительно оттолкнул его.
Линар тут же постарался ретироваться и скрыться с глаз разгневанного римлянина, но в душе затаил злобу на молодого человека. Он зашагал на корму, где столкнулся со своим приказчиком, от глаз которого не скрылось раздражение хозяина.
Иди за мной, Шари! — приказал он ему, направляясь в свою каюту.
Оставшись наедине, купец обернулся к приказчику и прошипел:
— Ты видел девчонку? За такую можно получить на невольничьем рынке в десять раз больше, чем мне пообещал римлянин за это плавание. Когда будет удобный момент, я скажу тебе, и ты украдешь ее для меня. Понял?
— Да, хозяин! — Хихикнув, ответил приказчик. — Сделаю все, как ты прикажешь, можешь не сомневаться.
— Вот и отлично, а пока иди, и прислуживай им, как ни в чем не бывало! Ну, марш с глаз моих.
Шари, не разгибаясь, выскочил из каюты, а Линар, надев на лицо подобострастную маску, направился к Квинту, чтобы справиться, насколько удобно устроились гости.
Квинт холодно встретил Линара, и, оборвав его на полуслове, спросил:
— Когда мы отплываем?
— Как только закончится погрузка моих товаров, уважаемый, тут же и отчалим. — Все так же заискивающе, ответил купец.
— Хорошо, но поторопись и помни, что я обещал тебе.
— Я помню, высокородный Квинт, — не переставая кланяться, удаляясь, ответил Линар.
— Неприятный тип. — Сквозь зубы произнес Квинт, входящему в каюту Аврелию.
— Да, патрон, весьма мерзкий. Вы видели, как он смотрел на Цилию? Будто раздевал ее глазами.
— Прикажи Селиму и днем и ночью охранять девушек, ни на мгновение не выпуская их из виду. Если хоть кто-нибудь попытается посягнуть на них, пусть он и его соотечественники не стесняются в средствах. Еще передай темнокожим, что как только мы прибудем в Но-Амон, я Квинт Сципилион, обещаю отпустить их домой к их семьям, и, кроме этого, щедро награжу всех пятерых, если они будут верно служить нам в этом путешествии.
Аврелий понимающе кивнул головой, и вышел из каюты, чтобы выполнить это поручение патрона.