— Конечно, если только оторвешься от кресла, и выйдешь из корабля.
Девочка отстегнула ремень, и встав с кресла, вместе со всеми направилась на выход. Уже, когда она спустилась с трапа, ее догнал Мерцил. Взяв дочь за руку, он обратился к ней:
— Вот что, Тания, ты уже большая, и я хотел попросить тебя кое о чем.
Девочка остановилась и бросила на отца вопросительный взгляд.
— Видишь ли, — продолжил Мерцил, я хотел просить тебя пока ничего не рассказывать маме о том, что ты узнала о самой себе.
— Но почему, папа? — Удивленно ответила Тания.
— Понимаешь, маме, в отличие от тебя, никогда не приходили видения из той или иной прошлой жизни. Подобные возрождения даны далеко не каждому человеку. Поэтому, я боюсь, что такая новость может напугать ее, и даже навредить ее физическому и психическому здоровью. Нужно как-то подготовить ее к тому, что ты у нас такая особенная, и только после этого мы все ей расскажем. Мона Иза пообещала поговорить с мамой и все ей деликатно объяснить. Ну как, договорились?
— И что, мне нельзя ей рассказывать вообще ничего о нашем путешествии? — Разочарованно спросила Тания.
— Нет, почему же! Ты можешь рассказать обо всем, исключая все то, что связанно с твоими видениями, и вообще с Темис.
— Ну, хорошо, обещаю! — Нехотя ответила Тания. — Она все-равно будет расспрашивать меня, и я расскажу обо всех островах и городах, где мне довелось побывать. Хотя нет, про Абидос я тоже ничего рассказывать не буду, а то она меня больше никуда не отпустит.
— Что же такого произошло в Абидосе, из-за чего ты не хочешь о нем говорить?
— Вот что, папа, ты попросил меня не рассказывать маме о тех переменах, которые произошли со мной. Я согласилась. Теперь же я прошу тебя, не расспрашивать меня о том, почему я не хочу говорить об Абидосе.
Мерцила удивила подобная постановка вопроса, прозвучавшая из уст его двенадцатилетней дочери. Это несколько его обескуражило, а в мыслях промелькнуло:
— А девочка, действительно уже рассуждает, как умудренный опытом, взрослый человек. Просто предложение о подобной сделке от собственной дочери звучит несколько неожиданно, — вслух же добавил:
— Хорошо, Тания, я принимаю твое предложение. Будем считать, что мы договорились. Ну, а теперь пойдем к маме и Филиппу.
Мерцил взял дочь за руку и повел по длинному коридору, следом за всеми остальными. Коридор закончился в большом, едва освещенном зале с множеством прозрачных перегородок, за которыми видны были какие-то странные предметы, о назначении которых Тания не могла даже и догадываться. В конце зала начиналась короткая галерея, упирающаяся в лестницу с узкими каменными ступенями, за которой, в свою очередь был видна распахнутая дверь, открывающая проход в следующее помещение. Миновав дверной проем, Тания, с удивлением для себя, обнаружила, что попала в хорошо ей знакомый винный погреб. Очутившись в знакомом месте, девочка освободила свою руку от руки отца, и рванулась вперед.
— Подожди, дочка, — крикнул ей вслед Мерцил, — сейчас глубокая ночь, и мама, скорее всего, спит. Не буди ее. И еще, не говори, что Вы с хозяином, Аврелием и Цилией, вернулись вместе со мной. Улетая за Вами, я сказал ей, что еду по хозяйственным делам в Тускулум, где, возможно, и заночую.
— Хорошо, папа! Я только взгляну на нее и брата. — Ответила Тания, выбегая во двор.
Глава 30
Это февральское утро в Риме выдалось пасмурным и прохладным. Особенно это ощущалось после африканского зноя на берегах Нила. Иза и Дита, кутаясь в теплые шерстяные палии, вошли в ксист, где, в ожидании Мерцила, расположились, поджав под себя ноги, на одной из мраморных скамей, устланной мягкими шелковыми подушками. Спустя несколько минут в ксист вошел и управляющий.
— Прошу прощения за опоздание, мона Изида, — извиняясь, вместо традиционного приветствия, сказал Мерцил, — я зашел к жене и попросил ее приготовить для Вас горячий завтрак.
— Спасибо, Мерцил, — ответила за Изу Дита, — это очень любезно с твоей стороны, и весьма кстати. Прошу тебя, присаживайся. Мы с мамой готовы выслушать тебя, и ответить на интересующие тебя вопросы.
Мерцил присел на соседнюю скамью, и несколько замявшись, спросил:
— Мона Изида, вчера Вы сказали мне, что моя дочь изъявила желание подвергнуться достаточно сложной и, главное, совсем небезопасной процедуре стимуляции спящих зон головного мозга. Я хотел бы знать, насколько необходима, и оправдана эта мера, и нельзя ли обойтись без нее.